Дилемма

Но он отвлекся, и его пленник, неожиданно дернувшись, освободился и нырнул в ту же боковую дверь, куда ушел Широкий. Гуров побежал за ним вдогонку. За дверью оказалась ведущая наверх лестница. Молодой человек старался вовсю, но колено, в которое ударил его Гуров, мешало ему бежать, и на самом верху Гуров догнал его. Молодой человек развернулся и попытался нанести Гурову удар ногой в лицо, но тот перехватил его лодыжку и дернул. «Священник» коротко вскрикнул и полетел вниз по крутой лестнице. Звук, с которым он это проделал, был ужасен. Казалось, у парня хрустнула каждая кость, которая имелась в его скелете. Он упал у подножия лестницы и больше не поднимался.

Гуров бросился дальше. Он увидел коридор и приоткрытую дверь, из которой сочился свет. Гуров ворвался в комнату и увидел Широкого, лихорадочно перебирающего кнопки мобильного телефона. Видимо, он никак не мог связаться со своими дружками. Увидев Гурова, Широкий отшвырнул телефон и схватил со стола пистолет с глушителем. Гуров, даже не вспомнив в этот момент про генерала, выстрелил первым.

Рука Широкого с зажатым в ней пистолетом дернулась, будто через нее пропустили электрический ток, и оружие полетело на пол. Широкий со злобной гримасой прыгнул за ним и наклонился, чтобы поднять. Но правая рука его вдруг повисла как плеть, а из-под рукава закапала кровь. Широкий с удивлением посмотрел, как падают на пол багровые капли, и попытался схватить пистолет левой рукой. Но Гуров уже был рядом. Он сильно ударил Широкого рукояткой пистолета по затылку. Широкий на мгновение замер, а потом молча повалился набок.

Гуров отшвырнул ногой его пистолет и обернулся к дверям. Он услышал, как по лестнице с топотом кто-то несется. По звуку шагов это был никак не Крячко. Гуров не стал дожидаться, пока бегущий окажется наверху, и бросился ему навстречу. И все же он чуть-чуть опоздал – они почти столкнулись в дверях. Гуров и на этот раз не успел зафиксировать внешность. Вороненый ружейный ствол уже был вскинут ему в лицо. В последнюю секунду Гуров успел ударить по нему снизу, и приготовленный для него заряд с оглушительным грохотом саданул в потолок. Сверху посыпались щепки и куски штукатурки. Продолжая движение, Гуров нанес противнику мощнейший удар головой в лицо, и тот, опрокинувшись на спину, вылетел за дверь. Ружье осталось в руке Гурова. Он посмотрел на него, как на отвратительное насекомое, и с размаху трахнул прикладом о стену. Приклад разлетелся в клочки, вороненый ствол погнулся. Это ружье уже было не опасно.

Гуров отшвырнул его в сторону и наклонился. Противник был в полной отключке. На переносице у него наливался кровью и на глазах рос синяк – не хуже, чем в свое время у Крячко. «С кем поведешься, у того и наберешься, – подумал Гуров. – Однако где же Стас? Что-то я его давно не слышу».

Но Стас уже сам топал по лестнице, причем, судя по тяжести шагов, поднимался он не налегке. Через несколько секунд выяснилось, что он тащил с собой парня с седыми висками – тот болтался у него на руках, как сдувшаяся резиновая кукла.

– Вот! – торжествующе объявил Крячко, опуская свою ношу на пол. – Жидкая попалась публика. Лег с одного удара. Я так долго потому, что проверял, есть кто-нибудь здесь еще или нет. Все чисто. Только этот малахольный там внизу под лестницей отдыхает. А ты, я вижу, тоже управился? А где главный?

Гуров мотнул головой в сторону двери. Они вошли в комнату и увидели, что Широкий уже очнулся. Он сидел спиной к стене, безвольно уронив правую руку, а левой ощупывал свой затылок. Лицо его было перекошено от боли. Увидев на пороге Гурова с Крячко, он грязно выругался и пошарил по сторонам глазами, кажется, искал свой пистолет.

– Кто вы такие, мать вашу?! – злым плаксивым голосом вдруг воскликнул он. – Вы по какому праву беспредельничаете, суки? Вы в мой дом пришли, ясно?

– Хороший дом, просторный дом, на все четыре стороны, – продекламировал Крячко. – Только народ в нем живет не гостеприимный. Грубый народ, дикий. А ты еще про беспредел что-то бормочешь. К тебе люди пришли поговорить, а ты тут содом с фейерверком устроил.

– Я вас не приглашал! – огрызнулся Широкий. – Имею право вообще за порог выкинуть…

– Ты один раз уже попробовал, – перебил его Гуров. – Понравилось, что ли? И вообще, давай прекратим эти детские разговоры. Не понял, что к тебе серьезные люди пришли? Мозги жиром заплыли?

Пока он разговаривал с Широким, Крячко подошел к окну и с деловитым видом оборвал шнуры от раздвижных штор.

– Этих засранцев связать надо, – пояснил он Гурову, – чтобы не подбрасывали тут нам…

Со шнурами в руках он вышел в коридор. Широкий посмотрел ему вслед злым беспомощным взглядом, а потом снова перевел взгляд на Гурова.

– Рожи у вас ментовские, – убежденно сказал он. – А действуете не по-ментовски. И что я должен думать?

– А тебе думать не надо, – ответил Гуров. – Тебе надо просто на вопрос ответить. Просто и честно. Где кейс, который вы в гостинице взяли?

– О-па! – с видом крайнего удивления произнес Широкий. – Кейс! Надо же! А он ваш, что ли?