Дилеммы XXI века

Мы находимся в преддверии многих невоенных взрывов: демографического взрыва, взрыва, разрушающего окружающую среду, взрыва, парализующего уличное движение массовыми пробками, климатического взрыва и т. д. В Восточной Европе и в Советском Союзе рынок стал сейчас идеалом, к которому нужно стремиться. Нельзя (или почти нельзя) критиковать структуру рынка с его динамикой предложения и спроса, и не по той причине, что свободная рыночная экономика принесла бы всем счастье, а потому, что бытует мнение, что до сих пор человечество не придумало ничего лучшего в области экономики. Марксистская альтернатива оказалась жалкой и несостоятельной, оставив после себя горы трупов и руины.

К сожалению, классическая рыночная экономика не очень хорошо подходит для того, чтобы независимо от сегодняшнего состояния всех производственных процессов, биржевых курсов, капиталовложений и так далее предусмотрительно и предупредительно устраивать будущее для комфортной жизни или хотя бы на уровне прожиточного минимума.

Хотя зачастую люди знают, что нужно было бы сделать для будущего, но ведь «это того не стоит». Хотя очень хорошо известно, где ещё есть в изобилии запасы нефти, но затраты на добычу там выше, чем нынешняя цена за нефть на мировом рынке. Что в общем и целом это должно означать?

Не меньше, чем то, что сначала нужно дождаться наступления, или вторжения, кризисов, резкого падения курсов и увеличения цен, паники на биржах и в банках, прежде чем можно будет начинать спасательные мероприятия. Динамики рынка, преобразованного из своей «классической», содержащей кризисы, формы в нечто более стабильное с помощью инструментов регулирования и сдерживания, не хватает, чтобы пустить в ход долгосрочные, целенаправленные предупредительные меры, так как мир разделён на слишком большое количество государств, бедных и богатых, так как затраты слишком велики, так как финансово нельзя себе позволить то и это.

Из-за этого существует всеобщее затягивание и сдерживание многих решений, потому что политики и другие высокопоставленные обладатели права принятия решений находятся под давлением избирателей, банковского дела, общего реального экономического положения. Одним словом, целенаправленное, дальновидное планирование, деятельность и инвестирование существуют только в очень скромных масштабах. Вследствие этого мы будем так же захвачены врасплох рецессиями, как землетрясениями или тайфунами.

Наступающее столетие будет всё более сильно обнажать слабые стороны и некомпетентность рынка как мирового регулятора. Человечество будет нуждаться в новой экономическо-структурной динамике, которую я сегодня не могу предсказать иначе, чем так, что я утверждаю, что новые экономические связи и методы управления будут становиться всё более необходимыми. Правда, создание мирового правительства под этим сильным давлением я считаю в высшей степени невероятным по причине существования огромных различий в культурах, религиозных обычаях, обусловленных традициями обрядах и принципиально различающихся политических системах.

По этой причине могут возникнуть войны, которые сегодня, конечно, нельзя предсказать ни территориально, ни во времени. Хотя можно было бы указать на центры особого внимания (подобно тектоническому напряжению в районах, где велика вероятность землетрясений), но, во‑первых, это слишком рискованно и, во‑вторых, дело одним махом может дойти до полного исчезновения напряжения.

Представьте только себе, что вдруг будет обнаружен или открыт новый источник энергии, который сделает полностью излишними спор и борьбу за владение арабскими пустынями. Тогда арабами занимались бы так же, как сейчас жителями Алеутских островов или эскимосами.

Мы живём в век самого разнообразного ускорения: в политическом, технологическом, экодеструктивном, демографическом и климатическом смыслах – список можно было бы ещё продолжить. Конечно, особенно сложно предупреждать будущее развитие этого ускорения, которое всегда готовит для нас новые сюрпризы. Предсказать полностью развитие всевозможных событий до XXII столетия – такое предприятие я считаю абсолютно невозможным. Поэтому мы попытаемся набросать важнейшие дилеммы XXI века в зависимости от их значимости.

1. Появится не только «постиндустриальное общество» и не только общество потребления услуг, а качественно новое, где самые большие проблемы возникнут с достижениями в области биотехнологии. Другими словами, в нашем «искусственно преобразованном» мире – так как в природе, конечно, нет ни городов, ни атомных электростанций или автомагистралей – дело дойдёт до вторжения технологии в последний природный заповедник прошлых веков – в наше тело и, кто знает, может, также и в нашу душу или, выражаясь умереннее, в наш мозг (как в органическое «устройство по переработке данных»). Поэтому дело должно дойти до всё более ожесточённого столкновения религии (во всех конфессиях) с неумолимо наступающим прогрессом.