Дилер реальности

– В том-то и дело, что все хотят как раз не собственных впечатлений, а чужих. Ты видишь молодежь вокруг? Наркотики, танцы до одурения, бессмысленный экстрим. Они отчаянно пытаются вырваться из своей жизни, соскочить с собственного поезда…

– Идущего в никуда… – договариваю я за нее.

– Да! Именно это ощущение – что все катится по кругу, что все уже испытано и известно наперед. А это… – Она указывает на ракушку. – Это – побег.

– Вообще-то больше похоже на наркотик.

– Да. И такой мощный, какого человечество еще не знало.

– Не считаешь, что это несколько лицемерно с твоей стороны?

– Осуждать других, а самой закидываться этим? – договаривает она и грустно кивает. – Да, ты прав. Только я ничего не могу с этим поделать. Я теперь тоже несвободна, Золтан.

Я замечаю слезы в ее глазах.

– Даже не могу себе представить, какой апгрейд этой технологии готовит мой отец. Он задумал что-то гораздо более масштабное, чем Memnotech.

Тут она осекается, будто чуть не сказала лишнее. Пока я думаю над ее словами, мой взгляд падает на небольшую фотографию на рояле. Я вглядываюсь в знакомое лицо, Катрин ловит мой взгляд.

– Это моя мама. А рядом – я, видишь? Мне здесь лет пять.

– Как ее звали? – спрашиваю я, уже зная ответ.

Именно это лицо я видел в своем трипе на вечеринке Марка. Именно она, а не Катрин, лежала на жертвенном столе в ресторане Рамбана. Именно про нее я был точно уверен, что зовут ее не Катрин, а…

– Изабел. Изабел Гаади, – доносится до меня. – Она была француженкой. Похожа на меня? Только кожа светлее. Все так говорят.

Пока я пытаюсь справиться с вихрем мыслей и догадок, из черной шкатулки Катрин достает одну ракушку-девайс и протягивает его мне.

– Я хочу, чтобы ты понял.

– Понял что, Катрин?

– Сейчас увидишь. Давай вместе со мной?

– Чье это воспоминание?

Вместо ответа Катрин помогает мне надеть одну ракушку, а надев вторую на себя, запускает симуляцию.

В следующее мгновение комната подергивается рябью, и я оказываюсь на грязной палубе какой-то баржи посреди моря. Я тут же покрываюсь потом, чувствую жар и… сексуальное возбуждение?

Солнце печет нещадно, заливая светом троих темнокожих парней. Таких же темнокожих, как и я в этом воспоминании. Все они – мы – с голыми торсами и в шортах, перемазанных мазутом. И на каждом из нас – ракушка Memnotech. Один из чернокожих открывает ржавую крышку люка и вместе с товарищем за руки вытаскивает оттуда мулатку с такой же ракушкой на ухе. Я подхожу к девушке (похоже, я тут главный), отвожу волосы от ее лица. Симпатичная. Смотрит в пол, как испуганный котенок. Чувствую прилив звериных эмоций, собираю ее черные волосы в кулак и резко вздергиваю ее лицом к себе: смотри на меня, сучка! Мулатка глубоко дышит, ее губы приоткрыты в немом крике, ее зрачки ищут сострадание в моем лице. Я тоже ищу его внутри себя… но не нахожу!

Заглянув в темный проем в палубе, я вижу, что трюм забит женщинами, смуглые лица которых трудно разглядеть в темноте. Я толкаю мулатку к своим чернокожим товарищам. Те радостно хохочут, лапают ее тело, осыпают оскорблениями на языке, который я не понимаю и понимаю одновременно. Девушку бросают на палубу, жадные руки разрывают на ней одежду, и я становлюсь первым, кто наваливается на нее. Я не могу контролировать свои действия, за меня это делает хозяин воспоминаний. А эта скотина явно привыкла силой брать свое. И получает от этого неописуемое наслаждение – получаю его и я! И от своего ощущения беззащитных ягодиц мулатки, и от того, как взвизгивает она, когда мой огромный член вонзается прямо между ними.

– Стоп! – кричу я.

В этот момент происходит что-то странное. Я «раздваиваюсь», будто проснувшись внутри сна. Внизу, подо мной извивается несчастная мулатка. Я окружен телом чернокожего насильника… а в голове моей – полное осознание того, что это я – Золтан, и ничего, кроме жалости к девочке и отвращения к происходящему, я не испытываю! Происходящее расплывается, двоится – в чертах искаженного болью лица девушки вдруг проступает лицо Катрин. Я с усилием отрываю чужую руку от ее бедра и…

Вырываю из уха ракушку Memnotech. Воспоминание меркнет – мы снова в номере отеля, и только испарина на лбу напоминает мне о том, что я только что пережил. Катрин рядом, смотрит на меня, выдернув из уха ракушку и тоже – тяжело дыша.

– Ты мог бы быть понежнее с… девственницей, – произносит она с нервной усмешкой.

– Я?! Ты что, хотела проверить, остановлюсь ли я?

– Я и не знала, что это возможно! – Катрин, кажется, и правда потрясена. Она проводит рукой по моему лбу и подает мне стакан с виски.