Дилетантские детективы с животными

– Понятно. Ещё серьги с…

– Опалом, – поспешила объяснить Лидия Львовна, – это тоже из часто надеваемых.

– Ещё два кольца из жёлтого металла.

– Это всё хранилось в спальне, – кивнула Лена, – в шкатулке лежало то, что мама надевала почти каждый день. Но основные драгоценности – у папы в сейфе.

– А это у нас что?

Дети и садовник захохотали, даже чопорная экономка позволила себе улыбнуться.

– Это медали наших догов с собачьей выставки в Бёрне, – крикнул Никитка, отсмеявшись.

Гуляв тоже фыркнул.

– Мадам, а куда вы их собирались себе подвесить? – Спросил он.

– Ты можешь меня задержать, мент поганый, но издеваться права не имеешь, – прошипела «тётушка».

Какое ворьё трепетное пошло!

Больше в сумке не было ничего кроме скомканных газет.

– А газеты зачем? – Удивилась Марина.

– Для объёма, – пояснил капитан Гуляев, – чтобы сумка казалась набитой, но при этом была не слишком тяжёлой.

– Кстати, – сказала Лена, – она с этой кошёлкой, такой же раздутой, уже два раза уезжала по Москве гулять.

– Вполне могла ещё что-то вынести и где-то припрятать, – вздохнул полицейский, – Анна Павловна, здесь расскажете, или вам удобнее это сделать в более официальной обстановке?

– Обойдёшься!

– Тогда, мы, пожалуй, с Анной Павловной откланяемся. Мне ещё до конца дежурства надо кучу бумаг оформить, – Гуляев достал наручники и надел их на тётушку, – Трофимов, останешься здесь, поступаешь в распоряжение опергруппы, а мы поехали.

* * *

В эту ночь никому из нас уснуть так и не удалось. Сначала эксперт брал какие-то пробы, снимал у нас отпечатки пальцев, потом по заданию следователя Лидия Львовна, горничные и дети пытались составить списки пропавших вещей.

Наконец, полицейские покинули дом, а Медея Арташесовна и Оксана Игнатьевна приготовили ранний завтрак, и мы все собрались в столовой.

– Я так и не поняла, – вздохнула Лидия Львовна, – зачем Кемеровской тётушке понадобилось самой вызывать полицию, после того, как она подсыпала отраву Михаилу Сергеевичу.

– Я полагаю, что она ему яд не подсыпала, – сказала я.

– Вы хотите сказать, что Михаила Сергеевича отравил кто-то из нас? – Спросила Екатерина Макаровна, глядя на меня с ужасом.

– Нет, нет, – поспешила я успокоить испуганную женщину, – если вы позволите, я хотела бы вам изложить всё по-порядку, по крайней мере, так, как это я себе представляю.

– Ух, ты! – Горько засмеялась Лена. – Ты, тётя Ира, прямо как Эркюль Пуаро. Он тоже любил собирать всех и рассказывать, как произошло преступление.

– Ну, может быть и не Эркюль, но кое-какие соображения у меня есть, – призналась я, – но сначала я хотела бы кое-что уточнить. Самые ценные вещи Михаил Сергеевич хранит в сейфе, который стоит у него в кабинете?

– Да, – подтвердила Лена.

– А ключ…

– Единственный ключ только у хозяина. Я убираюсь только в его присутствии, причём делаю это сама, никто из горничных туда не заходит. Мы так с самого начала договорились, – поспешила пояснить Лидия Львовна.

– Значит, в кабинет, который наверняка, вызывал у вашей гостьи наибольший интерес, она могла попасть только в то время, когда Михаил Сергеевич был дома.

– Однозначно, – заявил Гриша, – но тут есть маленькая проблема: папа не любит, чтобы кто-то заходил к нему в кабинет без спроса.

– Само собой, – кивнула я, – но вряд ли он каждый раз запирает кабинет, когда ему надо ненадолго выйти в спальню или в туалет.

– Наверно, так, – сказала Лидия Львовна, – но у нас не заведено было входить в эту часть дома без причины. Поэтому точно утверждать, я не берусь.

– А зачем запирать, если в холле перед кабинетом и спальней обычно ночью спят Виконт и Барон? – Спросила Марина. – Чужих они не пустят. А никто из нас просто так туда не пойдёт.

– Итак, мы выяснили, что попасть в кабинет мошенница могла только в то время, когда Михаил Сергеевич был дома, и он ей нужен был живым. А, следовательно, нельзя не согласиться, что убивать хозяина дома мошеннице было не с руки.

– Получается так, – неохотно согласилась Медея Арташесовна.

– А вот подсыпать ему снотворное, пока он выходил в туалет или в ванную, она вполне могла, – продолжила я.

– Усыпить хозяина, чтобы потом спокойно поковыряться в сейфе, – сообразила Нина Игоревна.

– Или хотя бы попробовать, – мрачно буркнула Лена, – и ей на руку было то, что папа в кабинете иногда пьёт кофе.

– Она вполне могла притаиться на лестнице, ведущей к кабинету и спальне, и подкараулить удачный момент – подхватила Лидия Львовна, – когда хозяева уходят к себе, на лестнице остаётся только слабая дежурная подсветка.

– А почему она не усыпила всех? – Удивилась Надежда Владимировна.

– Ну, выслеживать каждого в доме – нереально. Пока всех выследишь, чтобы усыпить, уже первые усыплённые проснутся, – объяснила я, – значит, снотворное пришлось бы добавить в общую еду или питьё. Но при этом почти невозможно рассчитать дозу, а главное, в столовой или, смежной с ней, гостиной постоянно кто-то есть. Значит, надо было попасть на кухню.

– Да кто бы её туда пустил? – Возмутилась Оксана Игнатьевна. – Там у тёти Медеи микроб не проползёт, а тут этакая бабища бы заявилась!