Дилетантские детективы с животными

– Да, конечно, Аня. Я ни в коем случае не хочу сказать, что спортсмены бегают по улицам, раздают направо и налево апперкоты, размахивают шпагами или стреляют в кого попало. Безусловно, честь и дисциплина заставляют профессионалов гораздо строже относиться к своим умениям и возможностям, чем среднестатистические обыватели. Да ещё клятва. Она наверняка записана в подкорке учеников вашего мужа. Но, допускаю, что бывают крайние случаи. Самые крайние!

– Но с чего ты взяла, что Алина вообще занималась в этой секции? – Сердито спросила Ира.

– Да потому, что попасть туда было сложно. Девочки, это я с ваших слов повторяю. А Алина же очень упорная.

– Откуда ты это можешь знать? – Не сдавалась Ира.

– Она поступила в консерваторию, имея в своём активе только отличный аттестат музыкальной школы и талант. Ни у неё, ни у её родителей не было ни денег, ни нужных связей. Да девчонку при таких раскладах могли затоптать уже на первых турах. Значит, силы характера и упорства ей было не занимать.

– Логично, – пробормотала Анна, отворачиваясь, – у меня племянница четыре года во ВГИК поступала. Потом плюнула.

– И наконец, – просипела я, внезапно охрипнув, – проклятый временной фактор вписывается, как родной.

– Это как? – Мрачно поинтересовалась Ира.

– Минаев появился у нас где-то в начале лета.

– Да, в июне.

– Первое время у девочки была вполне понятная эйфория: конфеты, букеты, обещания, надежды. Потом, в конце сентября – начале октября что-то произошло.

– В сентябре состоялся её дебют на радио, – подсказала Ирина.

– Возможно, именно в это время, Алина узнала про жену-модель, или в блистательной карьере шоу-звезды обозначились какие-то рифы, но девочка охладела к своему «принцу». Я сама несколько раз замечала, что она сбегает перед его приездом. Но окончательно порвать с ним ей не удалось. И тогда девочка стала готовиться к преступлению. Про квартиру хиппи она, разумеется, знала. И во дворе, и в школе таких людей могли обсуждать. Достать копию ключа с помощью Лаврика или какого-то другого мальчика, заменившего приболевшего слесаря труда ей не составило. А вот решиться на убийство Алина долго не могла. Страшно. Она приходила, примерялась, но не могла себя заставить выстрелить. Отсюда и множественные следы на подоконнике, оставленные в разное время.

– А как же многократное проникновение в чужую квартиру и подозрения соседей? – Жалобно спросила Анна.

– Алина в «доме напротив» была своей. Она в ту же школу ходила, что и ребята из этого дома. Никого не удивляло её появление в подъезде, где, почти наверняка, жили её однокашники. Её же там с детства знали!

Некоторое время мы молчали, потом Анна и Ирина одновременно заторопились домой. Ушли они, не прощаясь.

Ещё никогда на душе у меня не было так гадко. Ну, что за глупости я напридумывала! Ире и Ане надо было прервать мои дурацкие измышления в самом начале решительнейшим образом.

Ночью я не могла заснуть.

А утром позвонила Ира.

– Оля, ни в коем случае не подходи к окну, – приказала она.

– Что случилось?

– Я скоро приду, и всё объясню. Включи, пожалуйста, телевизор, и посмотри какое-нибудь кино.

Я никогда не отличалась особым послушанием, и крайне редко выполняла требования, значения которых не понимала. Но сейчас я безропотно уселась перед телевизором. Наверно, чувствовала себя слишком виноватой, чтобы пойти Ире наперекор.

Ирина пришла через час. Лицо её было распухшим от слёз.

– Алиночка погибла, – мрачно буркнула она.

– Как?!

– Бросилась в крыши «дома напротив». В предсмертной записке она призналась в убийстве Минаева.

Алиночку хоронили всем двором. Я тоже попросила моих соседей Даню и Серёжу вынести меня на улицу.

Вокруг Алининых родителей толпилась кучка сочувствующих. Я не решилась к ним приблизиться. Наверно, я очень чёрствый человек, но я просто не представляю, какие слова можно сказать родителям, потерявшим дочь. Я держалась в сторонке. Рядом с моим креслом тихонечко всхлипывала Анна, Ира, до хруста сжимала кулаки и бормотала:

– Этого не может быть. Этого просто не может быть.

Потом к нам присоединился Святослав – бывший Алинин жених. Похоже, он тоже не решался подходить к Алининым родным. Тихо поскуливая, он рассказывал:

– Линочка сначала такая счастливая была. Она уже видела себя звездой. У неё же все данные для этого были. Её, конечно, очень огорчало, что пришлось стать любовницей этого урода, но она старалась воспринимать это как неизбежное и временное зло. Она так надеялась, что наступит время, и она, сияя в лучах народной любви, будет вспоминать об этом недоразумении, как о прошедшей тяжёлой болезни. Но во время записи в студии, она случайно услышала, что говорят о ней звукооператоры, и поняла, что это она – временное явление, а Минаев, выкинет её, как конфетный фантик, и пойдёт дальше.

– Бедная девочка!

– Она сразу захотела с ним порвать, только он ведь хитрый гад, оказался – он Линочке счёт выставил.

– Счёт? За что?

– За запись на радио, за рекламу, за тур на Гоа. Он даже все букеты посчитал и чеки представил.

– Козёл! – Не выдержала Аня.

– Анечка, не обижайте животных, – машинально пробормотала я.