Дилижансом, дирижаблем

– М-да, – присвистнул Александр, глядя на допотопное чудо техники – Похоже, Федор Иванович был прав, отговаривая нас от принятия поспешного решения. Даже не верится, что такие динозавры еще остались. Я думал эти «чертопхайки» при государе-императоре Михаиле ІІІ с производства сняли. Честное слово, идти в атаку на вражеский редут без броневого прикрытия не так страшно, как оказаться внутри подобного общественного транспорта.

– Полноте, князь… Не привередничайте. Уж если вам самим страшно в нутро такого «гроба» полезать, то тем кто нас преследует, подобная мысль и вовсе в голову не придет. Они скорее решат, что вы наняли таксомотор за двести целковых. И будут расспрашивать частных извозчиков.

– Гм, а вы правы, Родион, – Александр подхватил ружья, непринужденно предоставив своему спутнику нести оба баула с прочим снаряжением. – Мы же именного этого и хотим. Тогда, вперед, и да сохранит нас Пресвятая Троеручица, покровительница всех воинов и странников.

«Вот уж не ожидал, что придется играть роль Паспарту при мистере Фогге… – с некоторым неудовольствием подумал Родион, взваливая на себя поклажу. – А с другой стороны, чему удивляться? Князь, он и в Африке князь. Пропадет без меня… а я – без него. Так что придется потерпеть…»

– Не так быстро, Александр Даниилович!

Князь Катакази топал прямиком к двери дилижанса, ни на йоту не сомневаясь, что толпа раздастся при его приближении.

– В чем дело? – недоуменно оглянулся тот.

– Говорю, не торопитесь… Нам еще посадочные талоны не вынесли.

– Что не вынесли?

«М-да, связался черт с младенцем… То-то он с анекдота не смеялся, а задумался. Точно прикидывал: можно ли паромобиль в дилижанс впихнуть?»

– Князь… Вот это помещение, – Родион указал на здание станцию, – называется касса. Там с путешественников берут деньги за проезд…

– Прекратите молоть чепуху, Родион… – нахмурился князь. – Я по-вашему с Луны свалился? Позвольте напомнить, сударь, что ходок вы.

– Прошу прощения, ваше сиятельство… Это от волнения. Когда переживаю, становлюсь излишне болтлив… И мысли не всегда за словами поспевают.

– Ну, это ничего. Бывает, – кивнул князь. – Штабс-капитан Мышлаевский перед атакой непрерывно пел похабные частушки. Но при этом храбрейший офицер и отчаянный рубака. Георгием отмечен. Так что там с проездом?

– Надо дождаться окончания посадки. Свободных мест нет, но билетерша обещала отдать нам орденскую бронь. С учетом того, что я переплатил как минимум в три раза, обмануть не должна. Дюже до денег жадная. О, а вот и она идет!

Родион указал взглядом на семенящую через станционный двор расфуфыренную девицу.

– Вы только в разговор не вступайте. Спалите нас.

– Вы за кого меня держите, сударь? – фыркнул Александр. – Пререкаться с прислугой? Что за моветон…

«Как раз об этом я и говорю…», – подумал Родион и поспешил навстречу кассирше. Даже молчащий князь не был похож на несчастливого призывника. Разве что издали.

– Чем обрадуешь, красавица?

Девица отрицательно помотала головой и со вздохом протянула Родиону деньги.

– Извини. Я правда хотела помочь. Но, только что заявился какой-то агент… Сунул под нос жетон… И что он в нашем захолустье забыл? – кассирша еще раз вздохнула. – Так что остается полуденный рейс… Надумаете – я вам ручной вентилятор дам. С извозчиком вернете.

– И сильно оно поможет? В сорокаградусную жару… Внутри железной коробки, двигающейся со скоростью подыхающего вола… – хмыкнул Родион. – Проще и приятнее арбу нанять. Хоть ветерок повевать будет.

Тут глаза у кассирши возбужденно заблестели, и она как бы невзначай опустила руку с купюрами.

– Арбу, говоришь? Гм… Вообще-то, есть один вариант… Никто в трезвом уме на такое не согласится, но если вам очень надо. В любом случае, получше обеденного рейса будет. И ждать не надо…

Родион сделал заинтересованное лицо.

– Излагай, родная…

– Копытин.

– Кто?!

За три года подпольной жизни в чужом мире, каких только слухов он не собрал… Чтобы понять: куда попал и как тут выжить? Знал и о Копытине. Сказывали, раньше в Николаеве инженером на каком-то большом заводе работал. Умом тронулся после аварии. Лет десять тому в Измаил прибился. Устроился сторожем на фабричной свалке. Там же и жил – в сторожке. И все время что-то мастерил. Родион даже заподозрил было в нем такого же ходока, как сам. Но поосторожничал, любопытство проявлять не стал.

Девица увидев ожидаемую реакцию, усмехнулась.

– Вижу, ты тоже о нем слышал.

Родион только плечами пожал.

– Он же сумасшедший…

– Не боись, не укусит, – усмехнулась девица. – В мозгах у инженера еще то решето, но руки золотые. Думаешь, почему наши рыдваны до сих пор по дорогам ползают? Его стараниями. А начальство уже вторую благодарность за экономию имеет. Эх, был бы Денис Валерьянович годков на десять помоложе, давно на повышение пошел бы.

Вздох был такой глубокий, что любой сообразил бы – на повышение станционный смотритель уж точно пошел бы не в одиночестве. Видимо, количество золотых украшений на кассирше нарастало в том числе и его стараниями.