Дилогия об изгоняющем дьявола

Вернувшись к себе, иезуит позвонил в институт. Но Фрэнка там не оказалось. Дэмьен положил трубку. Святая вода. И водопроводная вода. Что-то здесь не так. Он открыл «Инструкцию для изгоняющих дьявола»: «...злые духи... неверные ответы... таким образом может показаться, что данная личность не одержима...»

Каррас задумался. «Черт возьми! Какие еще “злые духи”?»

Он с треском захлопнул книгу, взгляд его упал на медицинские записи. Дэмьен перечитал их, отыскивая сведения, которые можно было бы использовать в разговоре с епископом.

Вот. Нет подозрения на истерию. Это уже кое-что. Но мало. Нужно еще. Смутно припоминалось какое-то несоответствие. Но какое? Дэмьен отчаянно пытался вспомнить. И вдруг его осенило.

Он поднял трубку, набрал номер и услышал сонный голос Крис:

— Это вы, святой отец?

— Вы спали? Извините.

— Ничего.

— Крис, где этот доктор...— Каррас заглянул в свои записи.— Доктор Кляйн?

— В Росслине.

— В больнице?

— Да.

— Позвоните ему и передайте, что к нему зайдет доктор Каррас, который желает посмотреть ЭЭГ Риган. Скажите, доктор Каррас. Вы меня поняли?

— Поняла.

— А с вами я поговорю попозже.

Повесив трубку, Каррас быстро переоделся в свитер и брюки цвета хаки. Сверху он надел черный плащ и застегнул его на все пуговицы. Посмотрев на себя в зеркало, он нахмурился. Так выглядят только священники и полицейские. В их одежде всегда найдется какая-нибудь деталь, сразу указывающая на профессию. Каррас расстегнул плащ, снял черные ботинки и надел белые теннисные тапочки.

Он сел в машину Крис и поехал в Росслин. Остановившись у светофора перед мостом, Дэмьен выглянул из окна и обомлел. Из черной полицейской машины, стоявшей перед винным магазином Дикси на Тридцать пятой улице, выходил Карл. За рулем машины сидел Киндерман.

Загорелся зеленый свет. Каррас дал полный ход и вырвался вперед. Он въехал на мост и глянул в зеркальце заднего вида. Заметили они его или нет? Вряд ли. Но почему они были вместе? Что это: чистая случайность? Или тоже связано с Риган?

«Забудь об этом! Нельзя все время думать об одном и том же».

Каррас припарковал машину у больницы и принялся разыскивать кабинет Кляйна. Доктор был занят, но медсестра передала Каррасу электроэнцефалограмму. В отдельном кабинете Дэмьен, пропуская между пальцев длинную узкую полоску бумаги, изучал результат ЭЭГ.

Вскоре к нему присоединился Кляйн.

— Доктор Каррас?

— Да. Рад с вами познакомиться.

— Я — доктор Кляйн. Как дела у девочки?

— Ей лучше.

— Рад слышать.

Каррас вернулся к изучению рисунка Кляйн водил пальцем по зигзагообразной линии.

— Видите? Волны очень ритмичные. Никаких отклонений.

— Да, вижу,— Каррас нахмурился.— Очень любопытно.

— Любопытно? Если учитывать, что мы имеем дело с истерией...

— Я полагаю, что это пока малоизвестно,— пробормотал Каррас, продолжая рассматривать ленту.— Бельгиец Айтека обнаружил, что при истерии наблюдаются довольно странные колебания волн на рисунке. Очень незначительные, но постоянные изменения. Я искал их здесь, но пока не смог найти.

Кляйн ухмыльнулся:

— Ну и что?

Каррас посмотрел в его сторону.

— Но все-таки, когда вы делали ЭЭГ, у нее было расстройство?

— Да, было. Я бы сказал, что было. То есть, конечно же, было.

— Неужели вас не поразило то, что результаты получились идеальные? Даже в нормальном состоянии субъекты способны менять рисунок волн в пределах допустимого, а у Риган было расстройство. Можно было логически предположить, что на ЭЭГ появятся колебания. Если...

— Доктор, миссис Симмонс нервничает,— перебила его медсестра, открывая дверь.

— Да-да, иду,— вздохнул Кляйн.

Медсестра поспешно удалилась. Кляйн шагнул к выходу и обернулся.

— Кстати, об истерии,— сухо вставил он.— Извините, мне надо бежать.

Кляйн закрыл за собой дверь. До Карраса донеслись его торопливые шаги. Потом стало слышно, как в приемной открылась дверь и оттуда раздался голос:

— Ну, как мы себя сегодня чувствуем, миссис?..

Дверь закрылась. Каррас вернулся к бумажной ленте, досмотрел ее, свернул, перевязал и вернул медсестре в приемной. Что-то есть. Об этом он мог упомянуть в разговоре с епископом Каррас мог утверждать, что у Риган не истерия, а значит, она, возможно, одержима. С другой стороны, ЭЭГ порождала еще одну загадку: почему на ней не было отклонений? Совсем никаких?!

Священник возвращался к дому Крис, но у дорожного знака на углу Тридцать пятой улицы и Проспект-стрит сердце его екнуло: между знаком и резиденцией иезуитов стояла машина Киндермана. Детектив сидел в машине один, высунув из окна локоть и уставившись прямо перед собой.

Каррас нашел свободное место, припарковал машину и запер ее. «Неужели он наблюдает за домом?» Призрак Дэннингса вновь отчетливо встал перед его глазами. Неужели Киндерман думает, что Риган...

«Спокойно. Не спеши. Спокойно».

Священник подошел к машине и нагнулся к окошку.

— Здравствуйте, лейтенант.

Детектив быстро обернулся, удивленно посмотрел на него, а потом расплылся в улыбке:

— А, отец Каррас.

Дэмьен почувствовал, что ладони у него увлажнились и похолодели.

«Спокойней. Не показывай ему, что ты волнуешься! Спокойней!»