Дилогия об изгоняющем дьявола

— Мистер Подсолнух? — обратился Киндерман к больному.

Мужчина поднял голову и мельком взглянул на следователя.

Киндерман чуть не задохнулся.

— Боже мой! — прошептал он и, пошатнувшись, отступил назад. Сердце его бешено колотилось.

Пациент скривил рот в довольной ухмылке.

— Жизнь прекрасна,— объявил он, искоса посмотрев на Киндермана, и осклабился: — Ты не находишь?

Все поплыло у него перед глазами. Киндерман попятился к двери,, споткнулся и с ходу нажал кнопку вызова дежурной сестры. Он выскочил из палаты и, не помня себя, помчался в кабинет Фримэна Темпла.

— Эй, приятель, что у вас там стряслось? — нахмурился тот, когда Киндерман без стука влетел в его кабинет.

Темпл развалился за столом и листал свежий номер журнала по психиатрии. Взглянув на запыхавшегося и побледневшего следователя, он указал на стул.

— Эй, ну-ка садитесь. Вы что-то неважно выглядите. Что случилось?

Киндерман буквально рухнул на стул. Он никак не мог прийти в себя. Психиатр озабоченно склонился над следователем, внимательно заглядывая тому в глаза.

— С вами все в порядке?

Киндерман опустил веки и кивнул.

— Дайте мне воды, пожалуйста.— Он положил руку на грудь. Сердце не успокаивалось.

Темпл налил ледяной воды из графина в пластмассовый стаканчик и протянул его Киндерману.

— Вот, выпейте.

— Спасибо. Да-а..— Киндерман взял стаканчик. Он сделал глоток, потом еще один, ожидая, когда же пульс придет наконец в норму.— Ну вот, уже лучше,— вздохнул он.— Гораздо лучше.— Дыхание его выровнялось, и теперь следователь уже спокойно взглянул на сгорающего от нетерпения Темпла.— Подсолнух,— произнес он.— Я хочу посмотреть историю его болезни.

— Для чего?

— Мне это нужно! — внезапно взорвался следователь.

Психиатр вздрогнул и отпрянул.

— Хорошо-хорошо, приятель. Только не волнуйтесь. Я сейчас ее принесу.— Темпл выскочил из кабинета и чуть было не сбил с ног Аткинса.

— Лейтенант? — Аткинс вошел внутрь.

Следователь взглянул на него отсутствующим взглядом.

— Где ты был? — осведомился наконец Киндерман.

— Выбирал обручальное кольцо, лейтенант.

— Это здорово. Хорошо, Аткинс. Никуда не уходи.

Киндерман перевел взгляд на стену.

Аткинс не знал, как реагировать на слова лейтенанта. Нахмурившись, он прошел к дежурному столу и стал молча выжидать, что будет дальше. Никогда еще Аткинс не видел лейтенанта в таком состоянии.

В этот момент вернулся Темпл и вручил Киндерману историю болезни. Следователь тут же углубился в чтение, а психиатр сидел рядом и наблюдал за ним. Он прикурил тонкую сигару и молча изучал лицо Киндермана. Затем Телшл перевел взгляд на руки, быстро перелистывающие страницы. Пальцы у лейтенанта дрожали.

Наконец Киндерман поднял глаза.

— Вы уже работали в больнице, когда доставили этого человека? — резко спросил он.

— Да.

— Тогда напрягите память, доктор Темпл. Во что он был одет?

— Боже мой, столько лет прошло!..

— Вы не помните?

— Нет.

— Имелись ли у него какие-нибудь следы повреждений? Синяки, раны, кровоподтеки?

— Это все должно быть отмечено в истории болезни.

— Но здесь ничего нет! Ничего нет! — Каждое «нет» сопровождал яростный удар папкой по столу.

— Эй, потише, пожалуйста.

Киндерман поднялся.

— Сообщали ли вы или кто-нибудь из персонала пациенту из палаты номер двенадцать об убийстве отца Дайера?

— Лично я — нет. А с какой стати мы будем ему об этом рассказывать?

— Опросите сестер,— мрачно скомандовал Киндерман.— Узнайте у них. Ответ должен быть готов к утру.

Киндерман повернулся и торопливо покинул кабинет. Он сразу же отыскал Аткинса.

— Наведи справки в Джорджтаунском университете,— приказал лейтенант.— Там был священник, отец Дэмьен Каррас. Узнай, сохранилась ли его медицинская карта. И еще. Позвони отцу Райли. Я хочу, чтобы он немедленно пришел сюда.

Аткинс удивленно уставился на Киндермана. Словно прочитав его мысли, Киндерман отчеканил:

— Отец Каррас был моим другом. Он умер двенадцать лет назад. Каррас скатился с лестницы Хичкока до самого низа. Я сам присутствовал на его похоронах. И вот я только что видел его. Он здесь, в больнице. В одной из палат. В смирительной рубашке.

Глава двенадцатая

В одной из вашингтонских ночлежек Карл Веннамун разливал бесплатную похлебку. Он двигался вдоль длинного дощатого стола, за которым сидели нищие. Несчастные благодарили его, а он неизменно тихим и вкрадчивым голосом отвечал: «Благослови вас Господь!» Следом за Карлом ступала хозяйка ночлежки, миссис Тремли. Она раздавала здоровенные ломти хлеба.