Дилогия об изгоняющем дьявола

Ей вспомнилось, как однажды глава одной из студий во время просмотра имел неосторожность мягко заметить, что манжеты на рубашке Дэннингса выглядят поношенными, и как Бэрк позвонил «провинившемуся» в три часа ночи и поднял его с постели только затем, чтобы обозвать того «дерьмовой деревенщиной», чей папаша был, конечно же, «полным психом».

Как правило, наутро после подобных выходок Дэннингс прикидывался невинной овечкой, уверял, что совершенно ничего не помнит, и, сияя улыбкой, с удовольствием выслушивал рассказы оскорбленных им людей о том, что он вытворял ночью.

Однако иногда, если это было ему по тем или иным причинам выгодно, Бэрк не выказывал и намека на амнезию. Однажды вечером, крепко перепив джина, он вдруг ни с того ни с сего пришел в неописуемую ярость и буквально разгромил несколько служебных помещений на киностудии. А наутро, когда ему предъявили счет за причиненный ущерб и в качестве доказательства представили несколько фотографий, Бэрк бросил на них мимолетный взгляд и поистине царственным жестом отодвинул в сторону, заявив, что «все это явная фальшивка, потому что на самом деле ущерб гораздо больше». Вновь представив себе словно воочию ту картину, Крис невольно улыбнулась. Она не считала Дэннингса ни горьким пьяницей, ни уж тем более алкоголиком и была совершенно уверена, что он пьет и ведет себя таким образом просто потому, что все ожидают от него именно этого,— он, так сказать, соответствует своему имиджу.

«Что ж,— думала она,— путь к обретению славы и бессмертия может быть и таким».

Крис обернулась и поискала глазами улыбавшегося ей несколько минут назад иезуита. Но того уже не оказалось рядом. Наконец она заметила его удаляющуюся фигуру: священник шел опустив голову, и даже издали Крис видела, что он задумчив и словно чем-то подавлен,— одинокое черное облако, готовое вот-вот пролиться дождем.

Священники никогда не вызывали у нее симпатии — слишком уж они безмятежны, всегда спокойны и исполнены уверенности в себе. Однако этот...

— Так что, Крис, ты готова? — прервал ее размышления Дэннингс.

— Да-да, конечно.

— Ну вот и прекрасно,— подал голос ассистент режиссера.— Все! Тишина на площадке!

— Включить камеры! Всем приготовиться! — громко скомандовал Бэрк.

— Поторапливайтесь, ребята!

— Мотор! Начали!

Статисты заулыбались, и под их приветственные восклицания Крис взбежала по ступенькам. Дэннингс задумчиво наблюдал за происходящим — он никак не мог понять, что у нее на уме. Легкость, с какой Крис согласилась с его аргументами и прекратила спор, настораживала. Он многозначительно посмотрел на одного из ассистентов. Тот моментально подбежал и подобострастно протянул режиссеру открытый на нужной странице сценарий. При этом он походил на состарившегося алтарного служку, подающего молитвенник священнику перед торжественной мессой.

Пока шли съемки, солнце то ярко светило, то пряталось за тучи, и к четырем часам небо окончательно нахмурилось. Помощник режиссера распустил труппу до следующего дня.

Крис пошла домой. Она чувствовала усталость. На углу ее выследил из дверей своего бакалейного магазина пожилой итальянец и попросил дать автограф. Крис расписалась на бумажном пакете и добавила: «С наилучшими пожеланиями». Пока она стояла у светофора, взгляд ее упал на католическую церковь. Кто-то ей говорил, что здесь женился Джон Ф. Кеннеди. Здесь он и молился. Крис попыталась представить его среди набожных морщинистых старушек и жертвенных свечей: «Верую... ослабление напряженности в отношениях с русскими... Верую... Аполлон IV... Верую... воскрешение и вечная жизнь...»

Мимо промчался развозящий пиво грузовик, громыхая запотевшими банками.

Крис перешла на другую сторону и направилась вдоль улицы. Едва она поравнялась со зданием начальной школы, ее обогнал какой-то священник в нейлоновой ветровке. Молодой и явно озабоченный чем-то. В каждом его жесте чувствовалось напряжение. Заметно было, что святой отец давно не брился... Он свернул налево и направился в сторону церкви.

Крис, остановившись, с интересом наблюдала за ним. Священник торопился к небольшому коттеджу. Заскрипела старая дверь, и появился еще один священник. Да это же... Ну конечно! Тот самый, который улыбнулся, когда Бэрк сказал «трахается»... Только сейчас он выглядел очень мрачным и, по всей вероятности, нервничал. Опять скрипнула дверь коттеджа, и Крис увидела еще одного священника. Он молча кивком поздоровался с гостем и обнял его за плечи. В этом движении было что-то покровительственное. Он вовлек молодого человека внутрь, и затянутая противомоскитной сеткой дверь медленно закрылась за ними с противным скрипом

Крис в недоумении уставилась на свои туфли. Что за ерунда? Ей стало интересно, ходят ли иезуиты исповедоваться.

Послышался отдаленный раскат грома. Крис взглянула на небо.

«Интересно, будет дождь или нет?.. Воскрешение... Да-да, конечно. Да, в следующий вторник...»

Сверкнула молния...

«Не звони нам, малышка, мы сами тебе позвоним».

Подняв воротник пальто, она ускорила шаг.

«Ах, если бы пошел дождь!»