Димитрий (СИ)

- Мы, Шуйские, - указал Василий, - загладили годы вынужденного молчания в час смерти или спасения России. Стыжусь, что обязан жизнью великодушию Самозванца, простившего первое мое неповиновение. Так разбойник подчас милует странника. Я колебался, бежа упрека в неблагодарности, но гласы совести. Веры и отечества вооружили мою длань, когда в остальных россиянах увидел я ревность к великому подвигу. Дело наше – правое, святое. Оно потребовало крови. Но Бог благословил нас ему угодным успехом. Избыв злодея, еретика, чернокнижника, должны мы думать об избрании достойного властителя. Уже нет царского племени, но стоит Русь. В ней легко найдем сильную  Рюрикову ветвь. Будем искать мужа знаменитого, в православии усердного, к нашим древним обычаям туго привязанного, неюного. Нам нужен человек, который, приняв венец и скипетр, любил не расточительную роскошь, но умеренность и правду. Не бездумно раздавал золото из казны государства, не складывал для себя и своих, но тратил на процветание народное. Знаю, такого правителя трудно найти, но русские заслуживают совершенства.

         Заседание сошлось, что царя не в праве выбрать Дума постоянная, но – расширенная, Земская, «Годуновская». Однако при общем смятении, в котором находилось государства, решения нужны немедленные, направить же в верную сторону выбор народа потребует времени, что в Москве, то переварит и Россия, и вот на третий день по убийству Димитрия безальтернативно выставили в цари Василия Шуйского.

         Играли литавры, били барабаны. Злопыхатели узнавали в оркестре уцелевших музыкантов Самозванца. 19 мая в восемь часов утра по современному времени на Лобное место вышел Василий Иванович в сопровождении Думы, шедшей за крестным ходом с хоругвями. Выстроили стрельцов, выехали боярские конные дружины. Поднявшись, на Лобное место, Василий поклонился стекшимся на площадь волею случая. Клевреты выкрикнули его царем. Кто-то опять заворчал, де следовало бы разослать грамоты по городам для присылки представителей, так делалось при Борисе. Ворчунов оборвали: время не терпит, надо спасать отечество! Под одобрительные крики боярской дворни и подкупленных торговцев Василия повели назад в Кремль, будто легитимно царем избранного.

         Тела Димитрия и Басманова в тот же день отвезли в богоугодный дом за Серпуховскими воротами. Схоронили в общей могиле на нищенском кладбище. На следующий день в Москве ударили жестокие морозы, побившие  цветы и рассады. Посчитали: то от чернокнижника. 25 мая тело Димитрия сожгли,  на Серпуховском лугу зарядили  пушку, приготовленную  для взятия потешной крепости, и выстрелили останками непобедимого цезаря в сторону Кракова, откуда он пришел.

                                                         6

         Венчание Василия Шуйского на царство  совершилось в Успенском соборе  1 июня. Мономахов венец на Василия возложил новгородский митрополит. По тогдашнему городскому статусу  Великий Новгород шел сразу за Москвой. Сведенный Игнатий сидел в черной рясе в келье Чудова монастыря.

         Опять бросались подарками. Народ привычно славил. Колокола гудели. Знать и купцы несли царю подарки. Все, как обычно, но некоторые заметили, что в этом третьем за год воцарении было меньше пышности, или набивали оскомину обряды. Уже знали, сто отстранен дворецкий Рубец – Мосальский, ему велели ехать воеводой в Корелу (Кексгольм). Михайле Нагому запрещено именоваться конюшим, сия должность уничтожена. Великого секретаря и подскарбия Афанасия Власьева послали воеводствовать в Уфу.   Михаила Салтыкова и Богдана Бельского удалили, дав первому воеводство в Ивангороде, второму – в Казани. Многих других сановников и дворян, старательно служивших Димитрию, выслали из столицы с конфискациями.

         У Юрия Мнишека отобрали подаренное имение, десять тысяч рублей звонкой монеты, кареты, лошадей, упряжь, вина, сказав:

- Возвратим, что найдем твоим. Удержим достояние казны.

         Мнишекам, дочери, схваченным ляхам следовало ожидать решения судьбы от короля Сигизмунда, к которому объяснить русские обстоятельства выехал посол по особым поручениям дворянин князь Григорий Волконский. Пока суд да дело, послы Олесницкий и Гонсевский удерживались в Москве стражею. Юрий Мнишек с дочерью отвозились в Ярославль. Адам Вишневецкий – в Кострому, другие поляки в Великий  Ростов и Тверь. Рассудили, раз ляхи успели поступить на русскую службу, то и судить их по-русски. А там, как с королем сторгуются. В смешанных российских обстоятельствах ссориться с Польшей никто намерения не имел.

         И вдруг Василий нарушил логику последовательности. После помазания на царство, он неожиданно во всеуслышание заявил, что  он никого не будет казнить смертью без согласования с Боярской Думой, конфискации будут прекращены, клеветники и оговорщики наказаны.

- Желаю, чтобы православное христианство наслаждалось миром и тишиною под нашею царскою хранительною властью.