Дин Рид: трагедия красного ковбоя

2. Компании должны задерживать все дела, связанные с Чили, в следующих областях: отправка денег, поставка готовой продукции, запасных частей и т. д.

3. Оказать давление на чилийские сберегательные и кредитные компании, с тем чтобы вынудить их закрыться, что отрицательно повлияет на экономику страны в целом.

4. Надо лишить чилийскую экономику всякой технической помощи.

Тем временем за событиями, которые происходили в Чили, внимательно следили и по другую сторону океана – в Москве. Как и Никсон, Леонид Брежнев в те дни тоже регулярно встречался с шефом своей спецслужбы – председателем КГБ Юрием Андроповым, а также аналитиками из Международного отдела ЦК КПСС. И те докладывали генсеку все последние перипетии президентской гонки в Чили и будущие перспективы Альенде. Когда Брежнев получил от Андропова сведения о том, что ЦРУ тайно готовится к вмешательству в политическую борьбу в Чили, Брежнев спросил:

– А твои люди могут как-то помочь Альенде?

– Впрямую этого лучше не делать, Леонид Ильич, – покачал головой Андропов. – Во всяком случае пока. Но мы можем попросить об этом наших коллег из разведок ГДР и Кубы, которые имеют в Чили хорошую агентурную сеть.

– Ты хочешь сказать, что наша сеть там дерьмовая? – В голосе Брежнева зазвенели металлические нотки.

– Я так не говорил, Леонид Ильич, – стараясь сохранять хладнокровие, ответил Андропов. – Просто нам не стоит спешить. Лично мне Альенде тоже импонирует, но мы не может быть полностью уверены в том, какие преобразования он станет осуществлять после прихода к власти.

– Во всяком случае, не хуже, чем его предшественники, которые только и делали, что лизали задницу американцам, – продолжал выражать неудовольствие Брежнев. – Коммунисты Чили поддерживают Альенде, а значит, и мы должны быть на его стороне. У нас есть надежный канал связи с ним, кроме посольского?

– Да, наш представитель в Сантьяго Святослав Кузнецов лично знаком с секретарем Альенде и его любовницей Марией Контрерас Белл.

– Надо же, у него и любовница есть? – оживился Брежнев. – Молодец, Сальвадор! Хотя он, кажется, моложе меня.

– Всего на два года, – уточнил Андропов.

– Все равно молодец, – подвел итог разговору Брежнев и еще раз напомнил Андропову о том, чтобы его ведомство регулярно составляло для него аналитические справки о ситуации дел в Чили.

Выйдя от Брежнева, Андропов через несколько минут был уже у себя в кабинете на Лубянке (здания ЦК КПСС и КГБ находились в пяти минутах ходьбы друг от друга, а на служебной машине это расстояние покрывалось еще быстрее). Проходя в свой кабинет № 370, Андропов на ходу обратился к своему секретарю, чтобы он вызвал к нему начальника Первого главка Сахаровского. Через пять минут тот был уже у председателя.

– Леонид Ильич хочет, чтобы мы держали руку на пульсе событий в Чили, – сообщил Андропов главному разведчику. – Я предложил в этом деле опираться на наших коллег с Кубы и из ГДР.

– Вполне разумное решение, – согласился с шефом Сахаровский. – И те и другие наши давние партнеры.

– Ну, положим, кубинцы не очень давние, – поправил своего подчиненного Андропов.

Председатель говорил правду. В те несколько последних лет кубинцы старались вести независимую от Москвы политику и даже совершали недружественные Кремлю акции. Так, в январе 1968 года на Кубе прошел суд над тридцатью пятью членами просоветской «микрофракции», которых приговорили к длительным срокам тюремного заключения за «подпольную пропаганду, направленную против линии партии». Сразу после этого с Кубы был выслан главный советник КГБ при кубинском МВД Рудольф Шляпников. Короче, ситуация для Москвы складывалась крайне неблагоприятная. В итоге в Кремле решили надавить на Кастро экономически: сократить поставки нефти в эту страну. В итоге на Кубе стали останавливаться сахарные заводы и фабрики. Кроме этого, пресекся и денежный поток, который шел из Москвы в Гавану. После этого Кастро пошел на примирение. И первое, что сделал: безоговорочно поддержал ввод советских войск в Чехословакию в августе 68-го. За что Москва возобновила экспорт нефти и выделила Кубе значительные средства на поднятие экономики (к концу 1969 года Куба должна была Советскому Союзу 4 миллиарда долларов).

Вместе с экономическими связями крепли и связи двух разведок. Именно в 1970 году кубинская госбезопасность (ДГИ) под давлением Москвы начала избавляться от сотрудников, которых КГБ считал антисоветски настроенными. А рядом с кабинетом начальника ДГИ Мануэлем Пиньеро Лосадо теперь расположилась целая группа сотрудников КГБ во главе с генералом Виктором Семеновым. Именно на них теперь и возлагались обязанности по координации действий ДГИ и КГБ в плане последних событий в Чили.