Динамика бессознательного

[858] Во всех этих и других им подобных случаях присутствует, по-видимому, некое априорное, не поддающееся каузальному объяснению знание о ситуации, которая пока не может быть познана. Значит, синхронистичность объединяет в себе два фактора: а) бессознательный образ проникает в сознание либо непосредственно (то есть буквально), либо косвенно, символически, в форме сновидения, мысли или предчувствия; б) объективная ситуация совпадает с этим содержанием. Оба фактора вызывают недоумение. Как возникает образ в бессознательном и почему происходит совпадение? Мне совершенно понятно, почему люди склонны сомневаться в реальности этого опыта. Но сейчас я лишь ставлю вопрос, а ниже постараюсь на него ответить.

[859] Что касается роли, которую в синхронистических событиях играют аффекты, то стоит, пожалуй, указать на моих предшественников в этом вопросе. Сама идея была уже известна Авиценне и Альберту Великому. О магии Альберт Великий писал: «Сей поучительный рассказ [о магии] отыскался в Liber sextus naturalium[603] Авиценны, где сказано, что человеческой душе присуща некая способность (virtus) преображать сущее и подчинять оное себе, в особенности когда она поглощена избытком любви, ненависти или чего-то еще (quando ipsa fertur in magnum amoris excessum aut odii aut alicuius talium). Опытами возможно доказать, что когда душа человеческая охвачена преизбытком какой-либо страсти, то она [страсть] повелевает сущим [магически] и преображает их по своему усмотрению (fertur in grandem excessum alicuius passionis invenitur experimento manifesto quod ipse ligat res et alterat ad idem quod desiderat); и сам я длительный срок в сие не верил, но когда изучил нигромантические сочинения и прочие, по знакам и магии, то уяснил себе, что подверженность чувствам (affectio) человеческой души есть главная причина всего сущего, то ли потому, что она из-за оной подверженности изменяет свою телесную субстанцию и все прочее, для нее желанное, то ли потому, что из-за ее достоинства все прочее, нижестоящее, склоняется пред нею, то ли потому, что урочный час, или астрологическое положение, или иная сила совпадают с этим столь необычным чувством, и мы [следовательно] верим, что сила сия предается душе, свершающей деяние (cum tali affectione exterminata concurrat hora conveniens aut ordo coelestis aut alia virtus, quae quodvis faciet, illud reputavimus tune animam facere)… Всякий, жаждущий познать тайну того, как творить и как уничтожать сущее, должен ведать, что любому по силам воздействовать магически на все вокруг, если его охватит сильная страсть… и надлежит свершать сие в тот час, когда овладевает тобою преизбыток, берясь за все и приступая ко всему, на что укажет душа. Ведь душа в ту пору столь обуянна желаниями, что сама подбирает для себя наилучший и наиважнейший астрологический срок, каковой также повелевает всем, что годится для этого свершения… Стало быть, сама душа желает чего-либо усиленно, душа творит действенно и душа придает всему подобие истинного… Таков способ сотворения всего, чего алчет душа. Все, что она свершает ради этой цели, обладает той побудительной силой и действенностью, какие желанны для души»[604].

[860] Из этого текста совершенно ясно, что синхронистические («магические») события трактуются как зависимые от аффектов. Разумеется, Альберт Великий в духе своей эпохи объяснял все наличием некоторой магической способности и даже не задумывался о том, что психический процесс «упорядочен» ничуть не меньше того образа, который с ним совпадает и который предвосхищает внешний физический процесс. Этот образ рождается в бессознательном и потому принадлежит к тем cogitationes quae sunt a nobis independentes[605], которые, по мнению Арнольда Гелинка[606], внушаются нам Богом, а не проистекают из нашего мышления[607]. Гете мыслил синхронистические события столь же «магически». Так, в своих беседах с Эккерманом[608] он говорил: «Каждому из нас присущи электрические и магнетические силы, которые наподобие настоящего магнита что-то притягивают или отталкивают, в зависимости от того, приходят они в соприкосновение с одинаковым или с противоположным»[609].