Динамика слизи. Зарождение, мутация и ползучесть жизни

Миллионы лет назад, почти сразу же после отвердевания Земли, объем газов в атмосфере сократился. Они были открыты действию солнечной и других форм энергии, что обернулось появлением органических соединений, подобных нуклеиновым и аминокислотам, чье взаимодействие привело к возникновению первых форм жизни. Эти роящиеся комки протожизни, существовавшие в первобытных океанах и «подчиненные законам физики самоорганизующихся систем», стали матрицей для всех органических существ и для всякой возможной мысли на планете Земля[3].

Несмотря на факт, что люди ведут свое происхождение из таких «илистых водоемов», слизь — и как общее название жизнепорождающей полутвердой субстанции в физическом смысле, и как отвратительность жизни, очевидная непристойность органического бытия в смысле метафизическом — остается забытой. Остается забытой, несмотря на то, что людям прекрасно известно: индивидуальный генезис каждого из нас заключен в бесцеремонном смешении склизких биологических компонентов — спермы и яйцеклетки, а половое размножение является очевидным примером вызывающего отвращение, но все же производительного выражения слизи-как-жизни и жизни-как-слизи.

В то время как исчерпывающее исследование разнообразных остаточных религиозных и культурных феноменов оказывается невозможным, вполне возможно оспорить бытующее в религиозных и культурных дискурсах утверждение о том, что мы, будь мы склизкими или не склизкими, способны избежать склизкости посредством культуры, эстетики, юридических систем, набожности, умеренности или веры в последующую жизнь.

Отчасти подобное игнорирование слизи является следствием неверного истолкования смысла эволюции, согласно которому наша склизкость просто исчезнет со временем, поскольку эволюция представляется не как локальная адаптация, а как беспрестанное улучшение. Известный американский биолог и эволюционист Стивен Джей Гулд описывает это так: «Хваленый прогресс жизни на деле оказывается случайным движением от простых начал, а не импульсом, направляемым к сложности, выигрышной по существу»[4]. Предположение об окончательном совершенстве пытается избавить человека не только от случайности начала, но и от его базисной материальной природы.

В то время как культурное и религиозное сопротивление явно препятствует тому утверждению, что существование нас в качестве вида является всего лишь материальным и случайным, удивительно, что такие интеллектуальные приключения, как наука и философия, которые позиционируют себя как наиболее рациональные, сами виновны в неприятии зыбких материальных уз человечности. Кажется, что вне зависимости от научных или других интеллектуальных открытий, люди должны либо из гордости, либо просто во имя оправдания жизни сохранять присущую им осмысленность существования, подразумевающую направленное развитие.

Вопрос о смысле жизни приводит нас к проблеме: что делает живое живым?[5] А это в свою очередь предполагает проблему эмерджентности[6] как проблему возникновения нового. Мы должны задаться вопросом: что именно возникает из лужиц слизи? Эмердженция может быть определена как возникновение, или зарождение, сложных организмов или систем из менее сложных подсистем и сущностей[7]. Проще говоря, эмердженция позволяет вещи превосходить сумму своих частей. В определенный момент, при весьма специфических условиях окружающей среды, неорганические сущности комбинируются для образования органических систем, которые впоследствии взаимодействуют между собой и становятся живыми. Со временем мы наблюдаем переход от химических соединений к чему-то подобному вирусам (самовоспроизводящимся, но зачастую не относимым к живым существам), а затем к жизни как самостоятельной и самовоспроизводящейся системе, которая растет и изменяется, заимствуя энергию из окружающего мира. Эмерджентность является теоретическим объяснением таких скачков. Обычно выделяют ее слабую и сильную разновидности.