Динамит для сеньориты

На сведущий день в штаб вызвали Артура. Поскольку его все еще не было, мы с Хосе пошли вдвоем. Полковник ждал нас в своем кабинете и встал из-за стола, как только я появилась в дверях. Произошла заминка. Полковник не мог предложить Хосе стул, поскольку вызвал по делам службы. Испанское высшее командование очень ревниво относится к правилам субординации и придерживается старых традиций. Поэтому он остался стоять, предложив кресло только даме. Я тоже осталась на ногах, чтобы не портить делового стиля. С церемонией приветствий, таким образом, было покончено, и полковнику оставалось изложить суть дела, не отвлекаясь на светские беседы.

А дело оказалось непростое. Командование приказало комкору в ближайшие дни организовать наступательные операции в удобном для этого районе. Цели наступления были ограничены и должны были символизировать активизацию фронта на нашем участке, чтобы отвлечь внимание, а может быть, и некоторые силы. Поскольку никакого подкрепления Гвадалахарскому фронту не предоставлялось, полковник решил наступать одним полком в районе Саорехаса, где мы недавно переходили фонт.

Я слушала внимательно все, что полковник пояснял, а про себя соображала, почему он не дождался Артура, почему он не вызвал одного Хосе для постановки задачи отряду? В заключение полковник просил отдать в его распоряжение весь наш отряд для включения в группу прорыва. Я ответила, что без Артура решать также вопросы не могу, но обещала доложить, как только он приедет. Хосе внимательно слушал разговор, но ничем не проявлял своего отношения. Его мнения полковник и не спрашивал. Младшему офицеру он мог только приказывать при условии, что офицер — его подчиненный. Официально Хосе со всем отрядом подчинялся начальнику второго отдела штаба 11-й интербригады. Пойди, найди этого начальника… Выйдя из штаба, мы с Хосе обсудили предложение полковника. Дело в том, что нам очень хотелось участвовать в операции, но мы знали, что Артур будет против, так же, как и командование нашей бригады.

В этих хлопотах я на время забыла об Энрике. Он по-прежнему избегал встречи и о своей просьбе не напоминал. Прошло три дня. Артур не появлялся. Полковник вызвал меня снова. В кабинете были мы одни. Снова подошли к карте. Новых отметок не появилось; значит, полковник держал свои планы в секрете, и на вооружении у нас был элемент неожиданности, фактор в таких условиях едва ли не решающий.

— Если я не ошибаюсь, сеньорита, — сказал полковник, — вы проходили этот мост у Саорехаса?

— Точно.

— В любом случае сначала нужно форсировать мост. Тахо здесь стеснена скалами, и течение очень быстрое.

— Брод, как я заметила, только один — километров на пять ниже, но он проходим только в хорошую погоду.

— Несколько переправ для пехоты наладить можно, а движение транспорта возможно лишь через мост. Захватить его легче всего людям, которые его однажды уже прошли…

Вот истинная причина посещения комкором нашего отряда!

— Было бы желательно, — продолжал он, — чтобы во главе группы прорыва были ваши люди. За ними охотно пойдут и другие, тем более что у вас тогда и потерь не было.

— Не было. Но мы проходили мост ночью, а вести в атаку ночью даже роту рискованно. Мост пристрелян с обеих сторон.

Я сомневалась, что такой план прорыва перспективен. Вернее всего, атака захлебнется, и дело окончится перестрелкой. Но убитые будут, и, скорее всего, это будут те, кто пойдет первым… Я высказала свои соображения насчет моста и снова повторила, что без начальника решить этот вопрос не могу.

— Хорошо, — сказал полковник, убедившись, что уступок не будет, — дайте мне хоть несколько человек.

Артур приехал вечером. Усталый, сапоги в грязи, куртка запылена. Когда пошел умываться, планшет взял с собой. Он всегда так поступал, получая задание на новую операцию, и сделал на картах отметки. До ужина ни о чем не говорили. Я обычно вопросов не задавала. Если что-то нужно, сам скажет. Ужин теперь бывал небогатым: тарелка вареного гороха, кусок омлета да чашка чая или кофе. Испанцы еще пьют за столом вино, но Артур такой привычки не имел, и вина нам не подавали.

— Наш бригада выведена в резерв, и ее перебрасывают в Арагон, — сказал Артур после ужина.

Это не было новостью.

— Мы тоже поедем?

— Пока нет. В Испанию приехал новый советник вместо Хаджи. Надо встретиться.

В свою очередь, мне надо было рассказать о последних событиях в Гвадалахаре и в отряде, но я все оттягивала. Смутная тревога и нерешительность подсказывали, что я сама еще не определила своего отношения к тому, что, казалось бы, имело однозначный смысл. Сославшись на усталость, я ушла в свою комнату, но спать не ложилась.

— Что задумалась? — спросил Артур, остановившись на пороге.

— Подожди немного, рассказывать долго, а дела не срочные, можно отложить и на завтра. Сегодня все равно делать нечего.

— Лучше давай сейчас. Не люблю ложиться спать, когда что-нибудь неясно. Что делается в отряде?