Динарий кесаря

– Дальше они все жили в своей Австралии долго и счастливо. Муж Анны разбогател, а она сама скончалась в возрасте восьмидесяти шести лет, пережив не только мужа, но и сына, отца нашего Билла Лоусона. Перед смертью снова вспомнила о родственниках в России и даже хотела их разыскать, но какой-то умный человек посоветовал ей этого не делать, чтобы не причинить родне неприятностей. Она сдалась, но якобы завещала внуку, если будет возможность, провентилировать этот вопрос. Внук, конечно, обещал, но не торопился этого делать. А потом у нас началась перестройка, многие стали искать родственников. И этот Билл Лоусон тоже решил попытаться.

– Почему же он не обратился в компетентные органы и не стал искать своих родственников официальным путем через какую-нибудь юридическую фирму? – прищурился Маркиз.

– Что ты меня все время в чем-то подозреваешь! – возмутилась Лола. – Я рассказываю тебе только то, что узнала от герра Лангмана. А он, в свою очередь, получил информацию от самого Билла Лоусона. Надеюсь, хоть Лангману ты доверяешь?

– В разумных пределах, – проворчал Леня.

– Представь себе, Лангман тоже задал ему этот вопрос. И Лоусон ответил, что хочет найти родственников, если они у него есть конечно, так сказать, инкогнито. А то, если официально, то они сразу безумно обрадуются, понаедут все жить в Австралию…

– Жлоб! – прокомментировал Леня.

– Возможно, – Лола не стала спорить. – Но нам-то какое до этого дело? Нас просит об услуге не он, а Лангман. А Лангману мы обязаны, и он в дальнейшем может нам пригодиться, так что отказывать ему только потому, что тебе лень заниматься таким пустяковым делом, я считаю неразумным. Кроме того, Лоусон еще сообщил, что не стал бы обременять Лангмана, если бы не обратился уже с этим делом в одно петербургское агентство. Кто-то ему его порекомендовал, он связался с ним и поставил задачу.

– Что за агентство – детективное? – заинтересовался Леня.

– Вроде бы. Но частное, оно гарантировало Лоусону полную конфиденциальность, чего он и добивался.

– И что?

– Да ничего. Взяли аванс, сказали, что поставили на это дело человека, а потом замолчали, ни ответа от них, ни привета. А по прошествии нескольких недель заявили, что от дела отказываются, у них, дескать, несколько иной профиль работы – выполняют заказы ревнивых жен и мужей. Так им спокойнее, и переквалифицироваться они не хотят.

– Аванс вернули? – с интересом спросил Леня.

– Разумеется нет.

– Ну все ясно! Провели богатого австралийского лоха. Кстати, что это за агентство?

– Называется «Эркюль Пуаро», – с усмешкой сказала Лола, – хорошее название, неизбитое.

– А главное, скромное! – подхватил Маркиз. – Хотя насколько я помню романы старушки Агаты, Эркюль Пуаро никогда не занимался слежкой за неверными супругами…

– Наш австралиец очень рассердился и решил действовать старым проверенным способом – по знакомству, – продолжала Лола, – вот и обратился к Лангману. Он хочет, чтобы ему собрали все сведения о потомках профессора Ильина Остроградского. По рассказам бабушки, в девятьсот четырнадцатом году здесь оставались две ее сестры – Мария и Татьяна, и мать Софья Николаевна. Мария рождения девятьсот пятого года, а Татьяна – девятьсот восьмого. Сейчас, разумеется, их нет в живых, но могли остаться дети и внуки.

– Плохо, что женщины, – вздохнул Маркиз, – замуж вышли, фамилию поменяли – и все, нет больше никаких Ильиных– Остроградских.

– Вот еще адрес. В четырнадцатом году у профессора была квартира на Пушкарской улице, доходный дом купца Шестапалова.

– Ты издеваешься? – вскипел Маркиз. – Того доходного дома наверняка и нет уже давно!

– Отчего же? – Лола пожала плечами. – Старые дома крепкие, может, там и сейчас люди живут…

– И бабульки на лавочке вспомнят профессора Ильина-Остроградского, – ехидно сказал Маркиз.

– Так ты берешься за это дело? Тогда надо Лангману позвонить, что мы согласны.

– Как-то я сомневаюсь, – неуверенно заговорил Маркиз, – что-то мне в этом Билле Лоусоне непонятно. За каким чертом ему вообще эти родственники сдались? Бабушка перед смертью просила найти? Тогда отчего он так долго собирался? Сама посуди, бабуля скончалась году примерно в восемьдесят пятом, ну там еще был железный занавес, но сейчас у нас две тысячи второй год, то есть лет уже десять назад он совершенно спокойно мог найти своих русских родственников, никто бы и слова не сказал.

– Он одинокий, решил присмотреть возможных наследников… Так Лангману объяснил: дескать, если найдутся среди российских родственников приличные люди, то он об этом подумает, а если они все пьяницы и бандиты, то тогда он какому-нибудь фонду все деньги завещает.

– Говорю – жлоб! – припечатал Маркиз. – И кстати, с чего это он о смерти задумался? Ведь ему по моим подсчетам должно быть не больше пятидесяти, еще жениться можно и наследников заиметь!

– Ну не знаю, может, у него СПИД или еще что-нибудь! – заорала потерявшая терпение Лола. – Вот он и решил заблаговременно передать свое богатство в надежные руки.