Династии. Как устроена власть в современных арабских монархиях

Еще один пример того, как Кабус «изобретал традиции», апеллируя к народному сознанию, — ежегодный тур «Meet the People» [117]. Султан в сопровождении министров ездил по стране и общался с подданными. Первый тур датируется 1977 годом. Новая традиция основывалась на династической практике Саидитов, когда правитель периодически посещал разные населенные пункты и встречался с местными шейхами. В других странах Залива амир каждую неделю совместно с маджлисом принимал жалобщиков и просителей. Маджлис состоял из вождей племен — и монарх таким образом подчеркивал их значимость. Оманский же «Meet the People» возвышал султана над племенными делами. Изначально тур выполнял важную функцию в процессе национализации — он создавал ощущение близости правителя к народу. В каждом городе и каждой деревне были люди, которые воочию видели Кабуса и даже говорили с ним. Подобная «открытость» властелина Омана резко контрастировала с поведением его отца Саида (после неудачного покушения весной 1966 года тот ни разу не появился на публике).

В 1970–1980-х годах султанский тур длился месяц и более. Со временем характер мероприятия изменился. Требования безопасности и официальный протокол превратили его в сложную выездную церемонию. Сегодня «Meet the People» — это такая же «модернизированная традиция», как и национальные праздники, военные парады, верблюжьи бега и т. д.

В декабре 2020 года «верблюжьи бега, социальная практика и праздничное наследие, связанное с верблюдами» были включены в Список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО. Заявку подавали ОАЭ и Оман.

Верблюжьи бега очень популярны в Халидже. На роль жокеев идеально подходят низкорослые и легковесные наездники. Традиционно для этого использовались дети до 15 лет. «Спорт шейхов» грозил им высоким травматизмом. К тому же малышей часто похищали из семей — хотя участие в гонках опасно даже для взрослого человека.

В 2003 году специалисты швейцарской фирмы «K-Team Corporation» создали первую удачную модель робота-жокея. Изначально она планировалась как интересная технологическая новинка для богатых и пресытившихся жизнью клиентов. Главная проблема, с которой столкнулись разработчики, заключалась в том, что верблюды привыкли к людям-наездникам. Пилотные модели не были на них похожи — и животные пугались. Дизайн роботов пришлось изменить. У новых моделей появились манекеноподобные «лица», темные очки, одежда и головные уборы. Роботов даже опрыскали парфюмом.

В 2004 году под давлением международных правозащитных организаций власти Катара и ОАЭ запретили использовать людей в качестве наездников. Их место в седле заняли роботы.

В 2005 году в Катаре были проведены первые успешные гонки на верблюдах, в которых участвовали только роботы. Хозяин верблюда управляет «наездником» с помощью смартфона, ноутбука или планшета. Сейчас роботы-жокеи применяются в ОАЭ, Омане, Катаре, Бахрейне, Кувейте и Саудовской Аравии повсеместно.

Когда реформы Кабуса были в разгаре, Ближний Восток захлестнула волна исламизма и мусульманского терроризма, которая бушует и поныне. Она поднялась в конце 1970-х годов — когда грянула Исламская революция в Иране, боевики захватили мечеть Аль-Харам в Мекке, а советские войска вторглись в Афганистан. Власти арабских государств столкнулись с угрозой свержения — и Оман не стал исключением.