Династия. Белая Кость

— Великий лорд Саган лично опоясал Рэна мечом. Ему тогда исполнилось четырнадцать. А чуть позже Рэн возвёл в рыцари меня.

Янара поджала губы:

— Вот как…

— Я приёмыш, моя королева. Безродных мальчишек не сильно жалуют в высших военных кругах. Лорд Саган подобрал меня в заброшенном стойбище горного племени. Я не знаю, почему меня оставили родители. Обычно горцы так не поступают.

— Наверное, случилось что-то непоправимое, — вздохнула Янара и поцеловала Бертола в щёчку. — Вы помните, каким был Рэн в детстве?

Взор Ардия стал лучистым, тёплым.

— Помню. Тихий, застенчивый мальчик. Первое время я даже думал, что у него проблемы с речью или со слухом. Потом он нам показал, какой он тихий и застенчивый.

— А что ещё вам запомнилось? Может, какие-то привычки. Чем он отличался от других детей?

— Он единственный из всех, кого я знаю, умеет всё делать одинаково хорошо любой рукой.

— Я не заметила, — призналась Янара.

— Он не выставляет напоказ свои способности. О том, что его левая рука такая же сильная и ловкая, как правая, враг узнает на поле брани.

Взглянув на почерневшее небо, Янара встала перед рыцарем:

— Сэр Ардий! Будьте опекуном моего сына.

На его лице отразилась странная смесь чувств: удивление, смущение, волнение, испуг.

— Если вы не хотите…

— Служить вашему сыну — это великая честь, моя королева! — произнёс Ардий торжественно. — У меня нет детей. Герцог Бертол Мэрит станет моим первенцем.

Не совладав с эмоциями, Янара уткнулась лбом в мускулистую грудь и прошептала:

— Поклянитесь, что не оставите его в беде.

— Слово рыцаря!

Всю ночь хлестал ливень. Утром прибыл гонец от короля. Ссылаясь на непогоду, на размокшую дорогу и на плохое самочувствие, Янара откладывала отъезд со дня на день, хотя понимала, что задерживаться нельзя, иначе Рэн больше не отпустит её к сыну. Но как заставить себя сесть в карету и отправиться на недели, а то и на месяцы в тесный, тусклый и тоскливый мирок?

Но вот уже баулы и сундуки погружены на повозки, кони осёдланы, няньки и слуги в который раз получили последние распоряжения, а Янара кружила вокруг колыбели — словно ослепшая, двигаясь на ощупь — и никак не могла разорвать цепь, сковавшую её с ребёнком.

— Разрешите мне остаться, — прозвучал прерывистый голос.

Янара не сразу поняла, кто говорит. Потрясла головой и лишь тогда увидела стоящую на пороге опочивальни Таян.

— Малышу я нужнее, чем вам, моя королева. Можно мне остаться?

— Можно, — выдохнула Янара.

Бросив на пол тряпичный мешок с пожитками, Таян подбежала к ней и обхватила за талию.

— Почему ты плачешь? — спросила Янара, поглаживая её по голове.

— Потому что я люблю вас. Потому что моё сердце рвётся на две половинки и мне очень больно.

Янара обняла Таян и зарылась лицом в её волосы:

— Береги его.

— Клянусь! Клянусь духами предков, что не подпущу к нему зла!

Подарив спящему сыну прощальный поцелуй, Янара покинула башню, села в карету и, забившись в уголок, прижала руку к сердцу. Эта рана никогда не затянется, не зарубцуется и не заживёт.

73

День подходил к концу, когда дозорный сообщил о приближающейся к Фамалю процессии. Рэн облачился в бархатный дублет, расшитый шёлковой нитью. Жемчужной брошью закрепил на плече короткий плащ. Надел коллар — массивное мужское колье, состоящее из золотых звеньев причудливой формы, драгоценных камней и подвески с фамильным гербом. И спустился во двор. Восседая на породистых скакунах под богатыми чепраками, придворные и государственные сановники встретили короля восторженными возгласами. Никогда прежде он не являлся перед свитой в столь роскошном наряде.

Лейза наблюдала с балкона, как Рэн садится на коня и в сопровождении блестящей кавалькады выезжает со двора. Заметив на террасе герцогиню Кагар, стиснула кулак. Эта наглая особа вышла проводить короля, будто она его фаворитка! От неё исходила ощутимая угроза счастью королевской четы. Герцогиня Кагар — сестра правителя грозного королевства, носительница крови древней династии — не удовлетворится положением любовницы. Высочайшее происхождение обязывает её занять место на троне, а не в постели чужого мужа.

Все попытки Лейзы предостеречь сына — как бы Барисса не разрушила его брак — оборачивались ссорой. Рэн не скупился на резкие выражения, чего раньше за ним не наблюдалось, и, в конце концов, под страхом ссылки в отдалённый замок запретил Лейзе совать нос в его личную жизнь. Мост, соединяющий мать с сыном, дал очередную трещину.

Возвращения королевы Лейза ждала с тяжёлым сердцем. Янара не уступала Бариссе в красоте, но проигрывала в умении завязывать и развязывать узелки интриг. Тихая, кроткая, а после ужасных перипетий судьбы израненная и уязвимая, она стушуется под натиском хитрой и самовлюблённой герцогини и отойдёт на задний план. Недавно Лейза мечтала о безропотной невестке, но теперь хотела, чтобы та умела показывать зубы и выпускать когти.