И о корпулентности принца говорили разве только, что он сбросил пятнадцать кило с помощью специального меню, которое придумал сам. В обычный воскресный день меню, составленное сообща с домоправительницей Ингой Хоканссон, выглядело так. Завтрак: чай, томатный сок. Обед: камбала на гриле со шпинатом или говяжье филе на гриле со спаржей; кофе. Ужин: пол-омара, цыпленок на гриле с помидорами и зеленым салатом; ананасный компот, кофе.
Действительно, вот так худеет член Гастрономической академии. Найдутся люди, готовые худеть таким манером целый год, были бы деньги. Ну и домоправительница…
Когда отцу, королю Густаву VI Адольфу, исполнилось девяносто, миссис Крейг была приглашена на официальные торжества, а через три года после смерти старого короля произошло следующее: «Когда Карл Густав женился, я пришел к молодому королю и сказал: “Послушай, раз теперь ты можешь обзавестись престолонаследником, я сам решил жениться, хочешь ты этого или нет”».
И племянник, моложе дядюшки на тридцать шесть лет, милостиво поддержал женитьбу принца Бертиля. За лояльность, с какой долгие годы неизменно исполнял свой долг, Бертиль был вознагражден: сохранил титул принца и даже сделал принцессой даму сердца, чем порадовал ее больше, чем можно было ожидать; по случаю помолвки состоялось интервью, и журналисты отметили, то Лилиан Крейг по-шведски говорила плохо (как многие англичане в Швеции, поскольку все худо-бедно норовят блеснуть перед ними своим хорошим английским), но собиралась брать уроки, так как ей предстояло стать шведской гражданкой. Шведский народ нашел все это весьма милым, однако не без причины призадумался, отчего жениха и невесту заставили ждать тридцать три года.
А Кид Северин смог всерьез начать карьеру под девизом «Ни дня без строчки о принцессе Лилиан». И сердиться тут особо не на что, ведь королевских особ у нас всего семь — королевская семья, принц Бертиль с принцессой Лилиан, ну и принцесса Красного Креста Кристина. С помощью на удивление хорошего для фоторепортеров стилиста Кида Северина щебетунья принцесса Лилиан восполняет квоту за нескольких королевских особ старого образца.
Поскольку люди не молодеют, а совсем наоборот и как внутренне, так и внешне отражают смену времен года и возрастов, принц Бертиль с годами стал походить не на грустного боксера, а на философическую борзую. Вот уж много лет как его спортивная активность свелась к медитативной французской игре в шары, каковая не в последнюю очередь благодаря принцу Бертилю и в Швеции приобрела большую популярность. В 1986 году принц перенес операцию на сердце, ему вживили искусственный клапан, а беспрерывное курение вызвало проблемы с дыхательными путями. Со временем у него, как у отца, явно возникли небольшие нарушения равновесия, связанные с ухудшением слуха; летом 1994-го он почувствовал себя так плохо, что упал, сломал бедро и перенес новую операцию. Однако не прошло и года, как он вновь появился под знаменами в День шведского флага.
Берра всегда исполнял свой долг, всегда был на посту.
Принц Бертиль скончался 5 января 1997 года.
В королевском доме к этому поколению относятся пятеро — Е. В. К. XVI Г. и четыре его сестры: Маргарета, Биргитта, Дезире и Кристина.
Зато в нединастической части рода насчитывается двадцать пять Бернадотов. Кто именно — расскажем в одной из следующих глав; а Е. В. К. XVI Г. уже посвящена целая глава в королевской части.
Когда пожилые шведы описывают давнюю Швецию, «дом для народа», им вспоминаются легковой «Вольво-444», золотая медаль футбольной команды на лондонской Олимпиаде 1948 года, фильмы с Сиккан Карлссон
[180]и многое другое, безвозвратно канувшее в прошлое, забытое всеми, кроме стариков, — ну и четыре хагские принцессы.О хагских принцессах писали песенки, они появлялись с игрушками и с завитыми волосами и выглядели совершенно очаровательно рядом с красивой мамой, каким-нибудь пони и крошечным младшим братиком, Маленьким Принцем, который временами очень их утомлял, как много позже призналась принцесса Кристина.
Для многих в стране они были как бы второй семьей. Я лично знал одну женщину из рабочего движения, которая голосовала исключительно за социал-демократов, шипела чуть не на все формы власти, включая священников, а в то же время живо интересовалась четырьмя хагскими принцессами и не ведала душевного покоя, пока старшая, Маргарета, наконец-то не вышла замуж. Такие женщины составляли очень большую часть социал-демократического электората, и, зная об этом, политики не слишком муссировали республиканские требования.
О том, что значили четыре хагские принцессы для женского образа у девушек и девочек тех десятилетий, не кто-нибудь, а Сюзанна Остен даже написала пьесу.