Династия Бернадотов: короли, принцы и прочие…

Жизнь Оскара I совпадает с началом новой эпохи. Как сообщалось, импорт каменного угля за три года утроился: новомодный пар открывал широкие перспективы, не то что ветер и энергия воды.

Оскар ступил на свою стезю как долгожданный либерал, но, как бывало с многими королевскими особами, начинавшими так же, со временем прогрессивность его поостыла. Тем не менее в общении он явно был проще, чем его отец, и не отличался такой напыщенностью. Это привело к консервативному культу памяти Карла Юхана. «Мысль о том, что Карл Юхан может осерчать, держала народ в узде, сколько бы король ни донимал его. При появлении монарха наступала тишина; здесь же стоял шум», — сетовал недовольный майор Эрик Флак во время поездки в Норвегию в 1846 году. Когда Оскар однажды отправился в Норрчёпинг морем, что в ту пору было обычным делом (когда эти превосходные линии будут восстановлены?), консервативные круги очень досадовали, что на корабле он сидел «среди приличных людей и всякого сброда», сбежавшегося посмотреть, как скромно ведет себя обожаемый король.

Как гласит английская поговорка, на всех не угодишь.

Кронпринцем Оскар пользовался всеобщей любовью, но, став королем, изведал всеобщее недовольство. Подобно многим либеральным монархам, он был горячим поборником реформ — во всем, кроме собственной державной власти. Если быть точным, он — последний король, который всерьез правил Швецией по собственному усмотрению; преемник пытался, но попросту не сумел.

Реформы и прочие новшества, введенные при Оскаре I, плохими отнюдь не назовешь — железные дороги, экономические перемены с принятием закона об акционерных обществах, упразднение цеховой системы, в итоге облегчившее работу ремесленников, более современная система образования в учебных заведениях, введение десятичной системы мер, что упростило контакты с окружающим миром, где она давным-давно прижилась. Кроме того, и непротестантам стало в Швеции чуть полегче, хотя эта реформа и некоторые другие, подготовленные Оскаром, были проведены уже при его сыне.

В давнем четырехсословном риксдаге две крохотные группы населения (знать и духовенство) имели вдвое более веский голос, чем преобладающее большинство народа (крестьяне), а великое множество людей даже в третье сословие не попадало. Сословный риксдаг давно пора было ликвидировать. Оскар хотел, но не смог осуществить целый ряд разумных преобразований, в том числе упразднение сословного риксдага, которое было для него важнейшей из общественных реформ.

Отношению Оскара к России, где тогда правил Николай I (1825–1855), свойственна большая сложность и запутанность. С одной стороны, исполненные доверия связи с Россией являлись предпосылкой мирного существования Швеции, ибо так разумно все устроил папа Карл Юхан. С другой стороны, Оскар, куда больше швед, чем его папенька Карл Юхан, не мог не испытывать чувства вины и злости по поводу потери Финляндии и был готов при всяком удобном случае вступить в заговор против той же самой России. С одной стороны, стремление ладить с царем не позволило Оскару допустить, чтобы царский подданный Рунеберг [20]стал членом Шведской академии. С другой же — во время Крымской войны симпатии Швеции были не на стороне России (само собой!), а французских и английских военных, появлявшихся на шведской земле, чествовали как героев. Французскую эскадру, которая в 1854 году уничтожила мощную русскую крепость на Аландских островах у Бомарсунда, в Стокгольме встретили овациями. Имелись планы военной кампании. Кронпринц получил приказ передать английским военным чертежи крепости Свеаборг у входа в Гельсингфорс, то бишь в Хельсинки. У Швеции традиционно давние сложности касательно последовательности в выступлениях против великих держав. С другой стороны, может статься, последовательность — лучший способ с ними рассориться?

Намного более солидную поддержку Оскар оказал Дании, когда в 1848 году послал значительные военные силы на остров Фюн — как демонстративную помощь в конфликте с Германией. Но дело кончилось благополучно. Для Швеции.

В те годы процветает и скандинавизм [21]. Раздаются невыполнимые обещания, и потомки не без причин сыпали по этому поводу сарказмами. Но в 1856 году, когда Оскар I перед собранием скандинавских студентов на Дроттнингхольме произнес знаменитую фразу: «Отныне война меж братьями-скандинавами невозможна», — история признала его правоту. Пожалуй, заслуга тут не вполне Оскарова, но честь ему и хвала, что он столь проникновенно это констатировал. Как подумаешь, что происходит меж «братьями» в других уголках земного шара, у самого на глаза набегает слезинка при мысли о скандинавском миролюбии. К невероятным преимуществам шведа относится и то, что живет он в стране, окруженной Финляндией, Норвегией, Данией и Исландией (насколько вообще можно быть окруженным Исландией).