Династия Одуванчика. Книга 1. Милость королей

– Это ярлыки, которые нам навешивают мужчины, – возразила незнакомка, и в ее голосе появился намек на раздражение. – Ты говоришь так, будто презираешь их, но на самом деле ты всего лишь повторяешь слова историков, а им доверять нельзя. Подумай о герое Илутане, который пробрался в постель королевы Экофи, разбил сердца Рапе и Кане, показал свое обнаженное тело принцам и принцессам с острова Полумесяца, заявив, что ему нравятся как девушки, так и юноши. Как ты думаешь, историки называли его соблазнителем, развратником и мыльным пузырем?

Кикоми, прикусив нижнюю губу, задумалась над ее вопросом, а женщина тем временем продолжала:

– Соблазнитель побеждает обманом, но не силой, шлюха использует свое тело, как колдун посох, а мыльный пузырь вполне может решить выставить себя напоказ, чтобы превратить сердца и умы тысяч в непобедимую силу.

Аму грозит опасность, Кикоми, опасность, которая может превратить прекрасный остров в кучу мусора. Если у тебя чистые мысли и твердое сердце, ты еще можешь увидеть, какой трудный путь лежит перед тобой и какой выбор ты должна сделать, чтобы заставить свою красоту служить твоему народу, а не проклинать ее каждый день.

Кикоми стояла на причале в Мюнингтодзу и смотрела, как флот покидает гавань. Она была одета с головы до ног во все голубое, цвет Аму, и издалека казалась самой госпожой Тутутикой.

Она махала рукой морякам, юношам, на чьих лицах застыло наивное восхищение, когда они, вытянувшись по стойке смирно и сохраняя четкий строй, стояли на палубе. Некоторые улыбались ей и махали в ответ. Офицеры отдавали честь королю и министрам, собравшимся на берегу. Потом огромные весла опустились в воду, и корабли, точно грациозные водомерки, устремились в путь.

Вдалеке, над горизонтом, повисло десять светящихся овалов – воздушные корабли империи, представлявшиеся крошечными оранжевыми кляксами. Казалось, они имеют легкие крылья, нечто среднее между мотыльком и светлячком, которому самое место в лесах Арулуги, где растут орхидеи.

«Как такая красота может быть столь губительной?» – подумала Кикоми.

Маршал Киндо Марана, сидевший в рубке «Духа Киджи», флагманского корабля имперской армады, посмотрел на сияющие на горизонте огни Мюнинга. Чуть ближе был хорошо виден мерцающий над темным морем, едва различимый свет факелов на палубах кораблей флота Аму, направлявшегося к нему навстречу.

Как-то раз во время отпуска он побывал в Мюнинге, и ему очень понравилась великолепная классическая архитектура и гостеприимство народа Аму. Больше нигде на островах не заваривали такой ароматный чай из лепестков орхидей и побегов бамбука. Сотня сортов орхидей позволила создать тысячи комбинаций, и можно было провести всю жизнь в подвесных чайных домиках, пробуя разные виды чая, но так и не познакомиться со всеми.

«Как жаль, что мне придется уничтожить такую красоту», – подумал он.

Внизу строгим строем шло восемьдесят судов имперского флота, сопровождаемых девятью воздушными кораблями, которые тащили гигантские боевые змеи. Суда шли на всех парусах, чтобы сберечь силы гребцов. Во время сражения им потребуется скорость и маневренность, а это могут обеспечить только отдохнувшие мышцы.

За кораблями по темному морю медленно плыли большие неуклюжие транспортные баржи с десятью тысячами недавно набранных солдат с Руи и Дасу.

Марана продолжал наблюдать, как флот Аму приближается к армаде. Известие, что Намен потерпел сокрушительное поражение в Кокру, означало, что они должны как можно быстрее одержать победу здесь, чтобы погасить растущее сочувствие к мятежникам в Хаане, Риме и остальных районах Дара.

Когда имперская армада оказалась в пределах досягаемости, адмирал Катиро, командующий флотом Аму, приказал построиться в боевые формации, выпустив два оранжевых фонарика. Крошечные светильники, сделанные из бумаги, натянутой на сплетенную из травы рамку, поднялись в воздух, подгоняемые привязанными под ними свечами.

Все корабли одновременно погасили факелы, зарифили паруса и опустили в воду длинные боевые весла.

Адмирал Катиро позволил себе улыбнуться, радуясь своему везению. Судя по всему, имперский сборщик налогов, облачившийся в доспехи маршала, ничего не знал о тактике ведения морского боя и поступил недальновидно, расположив свои корабли так близко друг к другу, да еще и решил атаковать Арулуги ночью, что было исключительно рискованно.

Из-за плохой видимости более тяжелые имперские корабли будут вынуждены двигаться медленнее, чтобы не столкнуться друг с другом. Более легкие и быстрые суда Аму смогут лишить имперский флот преимущества, врываясь в узкие пространства между ними, ломая на ходу весла и забрасывая на палубы снаряды с горящей смолой.

Капитаны имперских кораблей, похоже, поняли глупость такого плотного построения: корабли замедлили ход, а затем начали разворачиваться, стараясь уйти от наступающего флота Аму.

– Тебе некуда бежать, Марана. – Адмирал Катиро выпустил в воздух четыре ярко-красных фонаря – сигнал к началу общего наступления.