Династия Романовых. Загадки. Версии. Проблемы

Петра, как мы уже знаем, развитие придворной жизни не привлекало. Но, развиваясь все более в дальнейшем, «двор» достигает расцвета при Елизавете Петровне. Окончательно оформляется и получает особое значение институт фаворитизма. Особую пикантность этому периоду российского фаворитизма придает то, что речь идет не о женщинах-фаворитках, но о некоем блестящем «вельможном гареме» при особе императрицы. Впоследствии то же самое мы увидим при Екатерине II; причем, она царствовала дольше и оттого «гарем» был пышнее, многочисленнее и более блистателен. Из числа фаворитов Елизаветы можно сразу выделить одаренного и образованного И. И. Шувалова. Того самого – из Ломоносова —

Неправо о вещах те думают, Шувалов,
Которые стекло чтут ниже минералов…

Или еще —

Чертоги светлые, бряцание металлов
Оставив, на поля спешит Елизавет:
Ты следуешь за ней, любезный мой Шувалов,
Туда, где ей Цейлон и в севере цветет.

Это – об очередной поездке императрицы на лето в Царское Село… За Шуваловым стоят его родичи: граф Петр Иванович и его супруга Мавра Егоровна, урожденная Шепелева, давняя доверенница, наперсница Елизаветы… Но сказать, что к власти на время пришел «род-клан» Шуваловых, мы уже не можем, те времена миновали; Петр и течение времени уже сделали свое дело, общественная структура изменилась, родов-кланов как таковых уже нет более…

Но Шувалов – интересное исключение. Для Елизаветы характерен именно «личностный» фаворитизм. Так же, как и в случае с Петром II и Иваном Долгоруковым, Елизавета возвышает фаворита не за его заслуги в управлении государством, не за его способности, но просто за то, что ей импонирует он как личность. Проще говоря, юному Петру II «интересно» было дружить с Иваном Долгоруковым; Елизавете «интересно» находиться в интимной связи со своими фаворитами. Как видим, российская придворная жизнь приобретает черты открытости интимной, которые были так свойственны французским дворам от Людовика XIV до Людовика XVI, английской придворной жизни при Елизавете I и Карле II и т. д. Например, из той же самой оды Ломоносова о поездке императрицы в Царское Село, совершенно недвусмысленно делается понятно, какие отношения связывают Елизавету и Шувалова; ода эта была написана в 1750 году. Любопытно отметить, что при таком образе жизни современники, писавшие об императрице, отмечали чрезвычайную набожность этой пышной белокожей красавицы, не стеснявшейся являться в маскарадах в мужском костюме. Так, Елизавета строго блюла посты, потому по средам и пятницам ужины ее бывали очень поздними: она не любила постного масла, и скоромное кушанье подавалось с таким расчетом, чтобы сесть за стол, когда время постного дня уже завершилось…

Любопытен самый ранний портрет Елизаветы: на фоне горностаевой мантии совершенно голенькая девочка лет шести, в позе лежащей Венеры, поднимает ручку с медальонным изображением Петра. Портрет этот писан художником Каравакком. Кто заказывал эту картину – сам Петр или Екатерина Алексеевна, – мы, конечно, никогда не узнаем. Но это совершенно беспрецедентное изображение девочки, маленькой принцессы…

Осыпаемый милостями и богатством фаворит, возвышающийся лишь благодаря своей внешней красоте, делается характерной фигурой царствования Елизаветы. Об Алексее Шубине мы уже говорили. Интересно, что тотчас по своем воцарении Елизавета посылает на Камчатку, куда он сослан Анной Иоанновной, отыскать его. Это может раскрыть нам представления императрицы о долге. Она не забыла человека, в которого, судя по всему, искренне была влюблена, который, вероятно, пытался в меру своих небольших способностей и возможностей содействовать ей в ее интригах. В Петербурге Шубин произведен в майоры лейб-гвардии Семеновского полка, ему пожалована Александровская лента. И самое значительное – пожалованы ему богатые поместья. Однако близкие отношения между императрицей и ее прежним фаворитом уже не возобновились, при Елизавете уже обретается другой возлюбленный, о котором мы сейчас скажем. Шубин удаляется в одно из своих поместий, в село Работки Макарьевского уезда Нижегородской губернии, где и проводит дальнейшую свою жизнь…

Место фаворита при Елизавете уже занял другой красавец, Алексей Розум из малороссийского села Лемеши, привезенный в качестве певчего придворной церкви полковником Вишневецким, посланным в славившуюся хорошими голосами Малороссию для набора певчих. К церковному пению Елизавета, кажется, питала слабость; а возможно, и к хорошим голосам. Во всяком случае, Мавра Шепелева сообщает ей особо в одном из своих писем из Киля о смерти взятого в Киль в штате Анны Петровны певчего Чайки…