Динка

Приход репетитора был знаменательным событием в семье. Событие это каждый переживал по-своему. Леня ходил торжественный, подтянутый, с рассеянной улыбкой смотрел на свою комнату, на стол... Он еще никак не мог поверить, что тот самый репетитор, которого звали таким обычным именем «Вася», придет и завтра и послезавтра... Придет для того, чтобы сделать из него, Леньки, образованного человека, гимназиста...

Алина, поглядывая на Леньку, усмехалась.

– Он совсем обалдел, мама! – шептала она матери и тут же решительно добавляла: – Я буду помогать ему изо всех сил, его необходимо скорее обтесать, ведь все думают, что он наш брат!

Мышка просто радовалась, заглядывая Лене в глаза, и, забываясь, по нескольку раз в день спрашивала одно и то же:

– Леня, он еще ничего не задавал тебе? Может, нужно какую-нибудь тетрадку? Возьми у меня! И ручку мою возьми, там такое перо, что совсем не делает клякс.

Динка, необычайно любившая всякие события, не могла простить Васе, что он так бесцеремонно выпроводил ее из Лениной комнаты; она уже не встречала его веселым криком: «Идет студент!», а сухо сообщала:

– Леня, идет твой длинный Гулливер!

Динка понимала, как важно для Лени появление репетитора, но, видя общую радость, пыталась использовать ее и для себя.

– Ну давайте хоть угостимся, раз этот Вася пришел! Леня, дай мне денежек, я сбегаю за тянучками!

– Да откуда у меня деньги? – расстраивался мальчик.

Динка была сластена и по любому случаю мучила его такими просьбами.

– Жалко, жалко... К тебе репетитор пришел, а ты три копейки для меня жалеешь! А как на утесе были, так я без всякого репетитора сколько сахару там сгрызла, – обидчиво бубнила Динка.

– Да ведь мамины это деньги, на хозяйство дадены, поняла? Мы с Алиной каждый день все расходы записываем, как же я могу тебе чужие деньги давать? И так уж то тянучку впишу, то конфету «Гоголь»... Погоди, выучусь немного, тогда сам начну зарабатывать...

– Ага! Буду я еще ждать! Я к маме пристану! – пугала Динка.

– Нет, матерю ты не беспокой, у ней и так полна голова забот! На́ вот тебе на две тянучки, и отстань... Ничего на свете знать не хочешь – дай ей, подай, и кончено!

Сдвинув темные брови, мальчик растерянно рылся в своем хозяйственном кошельке... И Динке становилось жаль его.

– Не надо, – говорила она, махнув рукой. – Я уже расхотела. Я за этого Гулливера ни одной тянучки не хочу... С чего это мне радоваться, если он меня выгнал...

Время шло, и постепенно все в доме привыкли к аккуратному появлению долговязой Васиной фигуры, к его размеренным шагам и спокойному густому голосу. Однажды он попросил Марину вместо платы за урок кормить его обедом. К тому времени в кухне у Арсеньевых уже появилась веселая черноглазая украинка Маруся и взяла в свои руки все хозяйство. Вася называл Марусю профессором украинской мовы, так как она терпеливо обучала Динку украинскому языку, по-своему разъясняя ей значение непонятных слов.

– Мне было бы очень удобно обедать у вас, иначе придется терять время на столовую, а время нам с Леонидом дороже всего! – сказал Вася.

Марина согласилась, предупредив детей:

– Вася будет у нас обедать, поэтому я вас очень прошу: не поднимайте за столом шума. У нас принято так: если чего-нибудь мало, все начинают отказываться и громогласно предлагать друг другу.

– Ну, это ты скажи Мышке и Лене. Они постоянно перекладывают какие-то куски из тарелки в тарелку; конечно, чужому человеку это покажется неприлично! – заявила Алина.

– Да я только иногда, если что-нибудь вкусное, Динке... – оправдывалась Мышка.

– Ты Динке, а Леня Макаке, – расхохоталась Алина. – Вот и получается очень милая картинка!

– Одним словом, смотрите, чтобы, глядя на вас, этот самый Вася тоже не начал перекладывать со своей тарелки в Динкину! – засмеялась и Марина.

– А мне что? Кладите хоть все! Я если набегаюсь, то целого вола съем! – веселилась Динка.

В первое время, когда Васина фигура начала возвышаться в конце стола, за обедом царила такая тишина, что Динка боялась есть, чтоб не «чавкать», и, получив вкусную кость, убегала с ней на кухню.

– Та чого ты бигаешь с тою кисткою? – удивлялась Маруся. – Чи кто ее отнимае у тебя?

– Да я хочу всласть погрызть, а там репетитор...

– А хиба репетитор кисткы не грызе? – риготала Маруся.

Стесненная тишина, царившая за столом, длилась недолго. Вася держал себя очень просто, ел с аппетитом здорового человека, иногда немногословно что-нибудь рассказывал. История его жизни, которую уже знал Леня, вызвала сочувствие и споры. Вася был сыном чернорабочего. Отец его, надорвавшись на работе, умер, а мать поступила прачкой в семью инженера. Когда Вася подрос, хозяева помогли матери устроить его в гимназию на казенный счет. Вася был первым учеником; он обожал мать и мечтал, окончив гимназию, поступить на любое место, лишь бы уйти от своих благодетелей. Но мать умерла раньше, чем Вася кончил гимназию, – мальчик был только в пятом классе. Умирая, мать оставила Васю на своих хозяев.