Динка

И еще было у Динки одно интересное, завязавшееся на хуторе знакомство. Это те дорогие "людыны", без которых даже в богатых лесах, среди несметных сокровищ земли Динка не мыслила своей жизни.

Глава двадцать седьмая

ДОРОГИЕ ЛЮДЫНЫ!

В первые дни Динка не испытывала одиночества, но однажды, остановившись на лугу среди густой травы и колыхающихся от ветерка ромашек, она вдруг остро почувствовала, что ей чего-то недостает.

Оглянувшись во все стороны, она попробовала громко и призывно крикнуть:

- Эй, эй! Где вы?

"Где вы... где вы..." - прокатилось за лугом и затихло без ответа.

- Ay!.. Ay!.. - еще раз крикнула Динка, и снова ей ответило только эхо. Тогда она побежала к Ефиму.

- Ефим, здесь есть где-нибудь такие людыны, как я? Такие дети, Ефим?

- Чого-чого, - усмехнулся Ефим, - а детей хватает!

- А где же они? Почему я никого не вижу?

- Ну, дак они, конечно, по деревням больше да в экономии пана! А чего ж вы их не видите, когда они вон-в кустах сидят, выглядают... Любопытные, как мухи. Я их и вчера видел, и сегодня, как шел к вам, - улыбнулся Ефим.

- В кустах? А где это? - беспомощно оглядываясь, спросила Динка.

- Ну, может, сегодня нету, так завтра будут... У них же свой интерес к городским людям.

Динка стала приглядываться к кустам и деревьям. Как-то утром за тремя березками мелькнул белый платочек. "Идут, идут!"

Но они не шли, а стояли. Мальчик и девочка. Девочка смущенно натягивала рукава вышитой рубашки и, склонив набок голову, смотрела на Динку серьезными голубыми глазами; из-под длинной широкой юбки с фартуком виднелись утопавшие в траве маленькие босые ноги.

Мальчик стоял немного поодаль; штаны его, застегнутые на одну пуговицу на животе, доходили ему до щиколоток, на плечах, поверх рубашки из серого полотна, болтался чей-то старый пиджак.

Динка, боясь, что гости уйдут, бросилась к ним, протянула руки:

- Здравствуйте! Здравствуйте! Пришли наконец! Она поймала прятавшуюся в рукаве загорелую руку девочки, похлопала по плечу мальчика.

- А я так ждала... Как вас зовут? - с интересом спросила она.

- Меня Федорка, а его Дмитро, - несмело ответила девочка.

Мальчик, щуря темные глаза, опасливо смотрел на хлопавшую его по плечу Динкину руку.

- Да вы не бойтесь! Меня зовут Динка!

- А я с того году пойду панских коров пасти, - ни с того ни с сего заявил вдруг басом Дмитро.

Федорка подняла свои тонкие бровки и дернула плечом:

- Не хвастай, бо это еще неизвестно! Павло сказал, если твоя матка принесет ему порося, то он возьмет тебя подпаском, а если нет, то кого другого пошлют.

- Нема у нас порося... - сердито сказал мальчик.

- А что это за порося такое? Почему этому Павло нужно порося? заинтересовалась Динка.

Федорка потуже завязала концы платка, выплюнула изо рта травинку.

- Так Павло - это ж приказчик пана... Он задаром не возьмет... Еще и по шее даст!

- Ого! - возмутилась Динка. - По шее! Из-за какого-то порося! Его самого надо по шее!

- Ой, боже ж мой! Хиба ж так можно казать! - испугалась было Федорка, но, взглянув на Динку, закрылась концами платка и звонко расхохоталась.

Смех у нее был такой дробный и заразительный, что Динка тоже начала смеяться. Хмыкнул и Дмитро, а потом, расхрабрившись, снова совсем не к месту спросил:

- А чого-то вы этот хутор купили? Тут молния на пруду в дуб ударила... Она в другой раз может ударить, деды кажуть - тут место нехорошее, по всем ночам филин кричит...

- Ну и что же? Пускай кричит! Я люблю птиц, - беспечно сказала Динка.

- Э, ни! - махнула рукой Федорка. - Его погано людям слушать. Он может на каждого беду нагнать.

Она вдруг обернулась к Дмитро и начала шепотом убеждать его в чем-то, повторяя одну фразу:

- Все равно ж найдут! Лучше сам скажи! Мальчик сердился, упрямился...

- Ну чего вы там шепчетесь! Говорите громко! Я никому не скажу, если это тайна! - вмешалась Динка. Федорка толкнула локтем Дмитро:

- Ну говори! Вот какой упрямый... Барышня никому не скажет!

- Я не барышня, я Динка! Ну говори твою тайну, Дмитро, - нетерпеливо перебила Динка.

Дмитро покусал губы и, глядя исподлобья на Динку, нехотя сказал:

- У вас под крыльцом я обрез спрятал... Если стрельнет, то может и насмерть прибить...

- Обрез? А что это такое? Ружье? - живо заинтересовалась Динка.

- То не настоящее ружье, оно обрезано, чтобы, значит, покороче было... объяснила Федорка.

- А где же ты взял его? - ахнула Динка.

- У нас, как батько помер, так мы с маткой полезли в подполье и нашли! А матка испугалась да и велела закинуть в пруд, а мне жалко стало, я его и подложил под ваше крыльцо... Тут никто не жил, - хмуро рассказал Дмитро.

- К нам, под крыльцо? Так ведь Ефим будет чинить это крыльцо и найдет! Что же ты сразу не сказал? Надо сегодня же перепрятать его в другое место! загорелась Динка. - Мы вот как сделаем...

Динка обняла своих новых приятелей за плечи и что-то зашептала...

- Дак он заряженный, в нем и пуля есть... - прерывая ее, шептал Дмитро.

- Ой, боже мой... - испуганно вздыхала Федорка.

- Ничего, ничего... Я осторожно... - уверяла Динка. - Только приходите вечером, как стемнеет.

* * *