Динка прощается с детством

Сбежав вниз по тропинке, Петров и шпик уже стояли на проезжей дороге, беспокойно рыская глазами по сторонам.

Динка подула на руки и, сморгнув выступившие на глаза слезы, не торопясь пошла к буфету, но Петров, запыхавшись, догнал ее.

— Одну минуточку, барышня… Получилось маленькое недоразуменье-с… вкрадчиво сказал он. — Вот вы сейчас около поезда беседовали с одним человеком… Приезжим, так сказать…

— Я ни с кем не беседовала, — прервала его Динка.

Шпик, поднимаясь по тропинке, подозрительно прислушивался к ее словам, видимо не решаясь подойти ближе.

— Беседовали-с… вот здесь, около поезда, — настойчиво повторил Петров. Может, конечно, это был ваш знакомый или родственник, а иначе неудобно такой приличной барышне беседовать с посторонними людьми…

Он склонил голову набок и выжидающе смотрел на девочку.

Динка наморщила лоб.

— Какой-то человек спрашивал, где Рубижовка… Ну, я и сказала ему… припомнила она.

— Вот-вот… Значит, Рубижовка… — оглядываясь на своего партнера, заторопился Петров. — А что он еще спрашивал?

— Больше ничего.

Динка решительно направилась к буфету.

— Петров! Не теряйте времени! Бричку! — раздраженно крикнул шпик.

— Сию секунду!

Оба побежали к выходу.

* * *

Через минуту бричка, громыхая колесами, отъезжала от станции. Подпрыгивая на ухабах, она мчалась в противоположную сторону от хутора…

Когда спины седоков исчезли за поворотом, Динка пошла домой. Она шла не спеша и часто оглядываясь по сторонам. Над дачным поселком уже сгущались сумерки. Где-то далеко, словно на самом краю неба, прокатился рокочущий гром. В душном воздухе стояла гнетущая тишина. Дачники торопливо закрывали окна. Внезапно наступила полная тьма… Динка сняла сандалии и, ощупывая босыми ногами проезжие колеи, осторожно вошла в лес… Гроза застала ее на полдороге. Яркая, колючая молния прорезала верхушки деревьев, налетевший порыв ветра с воем пронесся по кустам, близкий удар грома с силой расколол землю. За первыми каплями дождя хлынул освежающий ливень. Динка заткнула за пояс мокрые косы и, шлепая по лужам, побежала…

Лес рушился, все вокруг трещало и падало, молния колючей проволокой заплетала небо. Белая матроска девочки то исчезала в густой темноте, то светлым пятнышком мелькала между деревьями, бесшумно двигаясь к теплому огоньку хутора.

На аллее стояла встревоженная Мышка.

Динка схватила ее за руку.

— Где он?

— Здесь, здесь… И Прима… Бежим скорей!

Сестры бросились в дом.

Глава пятьдесят первая ГЛАЗ ДРУГА ЗОРОК, УХО ЧУТКО…

Может быть, все это случилось бы иначе, если бы Динка видела, что из толпы людей, стоящих у перрона, за ней внимательно и тревожно наблюдают четыре глаза.

— Гляди, гляди… Это она… Горчица…

— Встречает когой-то, — шептал Ухо, дергая за полу товарища. — Вишь, трется около железнодорожника. Знакомый, что ли, какой?

— Не… Тут что-то другое. Вон отошла, а тот побег… Быстро пошел. А Петров за ним… — шныряя в толпе черными, как угольки, глазами, быстро определил положение Цыган.

— Ага! За дичью кинулись. А это кто, с одеялкой через руку? Гляди, перемигнулся с Петровым. Ишь гад, легавый! — топчась рядом, волновался Ухо. Эй, слышь! Тут что-то неспроста! Гляди на Горчицу, гляди! Куда это она полетела? Летит, как птица, и руки растопырила!

Мальчики осторожно продвинулись ближе. Со сходней до их слуха донесся веселый крик Динки: «Дядечка! Дядечка!..»

Черные глаза Цыгана сузились.

— Эй, стой! Какой же он ей дядечка? Послушаем, что дальше будет! Ишь ты! Тетя, дядя! Да она им дорогу загораживает! Ишь вцепилась в шпика!

— Стой, Цыган! Ведь они ее толкают, сволочи! Пошли, Цыган, пошли на выручку, что ли! — чуть не плача, тащил товарища Ухо.

— А я говорю, стой! Она знает, что делает! Она того, железнодорожника, спасает — понятно тебе? Мы ей все дело спортить можем!

— Вон отцепилась, руку трет. Да я этой сволочи всю морду разобью! Пошли, Цыган!

Цыган сверкнул на товарища глазами и больно сжал его локоть.

— А я говорю, ни с места! Вишь, потеряли они след, Петров за ней бежит, спрашивает чего-то! Вон она рукой на Рубижовку машет! Понятно тебе? У ней, брат, смекалка что хошь сработает! Ну куда бы мы тут вдрапались? Может, догнать ее, спросить иль не надо?

Советуясь меж собой, мальчики потеряли в толпе Динку, они видели только, как Петров и шпик «с одеялкой» сели в бричку и что есть силы погнали направо, к деревне Рубижовке.

— А того она влево, на хутор послала, понял теперь? Видать, секретный человек… — объяснял товарищу Жук.

Сильный порыв ветра и гром загнали их под крышу станции.

— Ну, теперь где же она? Ведь гроза, молния… Неужели через лес побежала? — жалобным голосом спрашивал Ухо.

— Чего побежала? Она верхом ездит, на лошади быстро… — обходя вместе с товарищем помещение вокзала и заглядывая во все уголки, говорил Жук.

Гроза разбушевалась вовсю. Перрон опустел, на станции тоже было пустынно.

— Переждем дождь да и пойдем домой, — сказал Цыган.

— А она как? — спросил опять Ухо.