Динка прощается с детством

Динка остановилась около него и внимательно огляделась вокруг. Здесь действительно шмыгали какие-то мальчишки и девчонки; в одном месте, сидя прямо на земле, они играли в карты, засаленные и грязные до того, что на них уже невозможно было отличить дамы от короля. Динка подошла ближе, но среди ребят вдруг началась ругань и потасовка; один из них, получив пинок ногой, чуть не свалил Динку и, смачно выругавшись, бросился на своих обидчиков. Динка снова отошла в сторону и решила переждать драку. Неожиданно все стихло. К кучке ребят подошел высокий, черный как жук подросток. Все было в нем черно: черные, словно полированные, как спинка жука, волосы, черные брови и черные глаза. «Настоящий жук», — наблюдая за ним, подумала Динка. Держа руки в карманах, подросток медленно подошел к притихшим мальчишкам и, двинув ногой колоду карт, мрачно сказал:

— Мотайте отсюда!

Мальчишки, испуганно поглядывая на него, начали подбирать рассыпанные карты.

— Подождите! — бросилась к ним Динка. — Подождите!

Мальчишки, отбежав на два шага, остановились. Жук быстро с головы до ног смерил Динку удивленным и презрительным взглядом, гневно махнул рукой мальчишкам и повернул к Динке насмешливо улыбающееся лицо:

— Вы чего-нибудь ищете, барышня?

— Да, — быстро ответила Динка и, кивнув в сторону исчезнувших мальчишек, сердито спросила: — Зачем вы прогнали их?

— Это мое дело, — ответил он, сузив черные глаза и бесцеремонно разглядывая Динку.

«Настоящий босяк… главарь», — определила про себя Динка и, подойдя к нему ближе, тихо сказала:

— Отойдем в сторону.

— Далеко? — не двигаясь с места, спросил он, так же насмешливо улыбаясь.

Улыбка его показалась Динке неприятной и злой; сквозь синеватую полоску губ были видны белые, ровные зубы.

«Ломается», — подумала Динка и, оглянувшись на проходивших мимо людей, потянула его за рукав:

— Выйдем отсюда! Мне нужно поговорить с вами…

Он дернул плечом, поправил рваный пиджак и молча пошел рядом.

— Вот сюда, — сказала Динка, останавливаясь за пустой телегой. — Скажите, пожалуйста, вы босяк?

— Что? — злобно дернулся подросток, выбрасывая из кармана тугой кулак и показывая его Динке. — Ты говори, да не заговаривайся, а то я не посмотрю, кто ты есть!

Динка испуганно отшатнулась и, морщась, отодвинула рукой его кулак.

— Спрячь, спрячь… назад в карман… Я такая же, как ты… Мне нужны босяки… Я ищу одного мальчика, его сманили босяки… в свою компанию, понимаешь? — сбивчиво объяснила она, тоже переходя на «ты».

— Подумаешь, сманили… — Он усмехнулся и покрутил головой. — А зачем тебе он?

— Я возьму его, буду учить, воспитывать… Он еще маленький. Послушай… Его зовут Иоська… Ты, наверно, всех знаешь, найди мне его!

— Ишь ты какая быстрая! «Найди»! Ну, предположим, знал я такого. Иоська, говоришь?

Динка кивнула головой.

Черные глаза еще больше сузились.

— Иоська, говоришь? Кудрявенький такой, лет девять ему?

— Да-да! — радостно закивала головой Динка.

— Так он уже помер… Убили его… — выпрямившись, сказал подросток, и в глазах его появился хищный огонек. — В лесу убили…

Динка схватила его за руку, ноги ее задрожали, в глазах мелькнул черный шарф Катри…

— А ты что за него хватаешься, дура? — грубо одернул ее мальчишка. — Кто он тебе? Ни сват, ни брат… Ну и не лезь не в свое дело!

— Я матери… матери его обещала… Я поклялась, — закрыв руками лицо, простонала Динка.

— А на клятву можно и наплевать, — с хитрой усмешкой сказал он.

Динка опустила руки.

— Я поклялась и найду его. Живого или мертвого. Где его убили? В каком лесу? Послушай: может, ты врешь? У тебя ведь нет ни стыда ни совести!

— «Ни стыда ни совести»! — злобно усмехнулся подросток. — А откуда ты знаешь, какая у меня совесть?

Динка покачала головой. На сердце у нее было пусто и горько.

— Но ты ведь только что сказал, что на клятву можно наплевать… Где же тут стыд и совесть? — холодно сказала она.

Подросток смачно плюнул сквозь зубы.

— Это я о тебе сказал, дура!

— А что же, я не человек? — строго спросила Динка и нетерпеливо добавила: — Говори правду: жив Иоська?

— Я уже сказал — нету. Ну, чего тебе еще нужно? Убили его на дачах. Понятно? Сначала его отца убили, а потом его. Ну? А ты будешь искать, так и тебя убьют. Понятно? — угрожающе добавил он.

— На дачах… — повторила упавшим голосом Динка. — Значит, правда… Лицо ее сразу осунулось, побледнело. — Прощай. — Она протянула руку.

Подросток медленно вытащил из кармана руку, потер ее об пиджак.

— Грязная… — сказал он вдруг, осторожно пожимая Динкины пальцы.

— Это все чепуха, — грустно улыбнулась Динка и, не оглядываясь, пошла на тротуар.

Глава четырнадцатая ТЯЖКОЕ РАЗДУМЬЕ

Как в смутном сне ехала домой Динка. В ушах ее всю дорогу звучали последние слова мальчишки:

«Убили его на дачах. Понятно? Сначала его отца убили, а потом его…»