Динозаврик

Нет, перелома не было. Просто очень сильный ушиб. И Танечка быстро простила Бублика и, как прежде, обнимала его. Но я всерьёз задумался. Как ни крути, динозавр — это вам не какой-нибудь ирландский волкодав. Это даже не лев, даже не слон! И держать его в городской квартире, конечно, нельзя. Пока он был маленький, это было ещё туда-сюда. Но теперь он вырос, и теперь это просто опасно!

И я принял решение.

Я стал думать о том, куда мне пристроить Бублика. И решил, что можно отдать его в собачий питомник. И когда у меня выдался свободный день, мы с Бубликом туда поехали. Но как только мы вошли за ограду, все собаки как с ума посходили. Они жались по углам и выли замогильными голосами, глядя на нас. И так продолжалось всё время, пока мы были внутри. И хозяйка питомника, наконец, попросила нас уйти и сказала, что не сможет Бублика поселить у себя. Под радостные крики Танечки и Миши мы с Бубликом вернулись домой.

И тогда я решил отвезти Бублика на конюшню. Там ему будет просторней, там подходящие для него по размеру стойла, там он сможет побегать, ведь он это так любит! И мы поехали на конюшню.

Когда я вошёл внутрь, лошади мирно жевали сено и даже не обратили на меня никакого внимания. Но когда вслед за мной вошёл Бублик, им всем одновременно как будто вонзили шпоры в бока. Они стали беситься, бить копытами, ржать и вставать на дыбы. И такой визг поднялся вокруг, что нас опять попросили уйти куда-нибудь подальше. И снова нам пришлось вернуться домой, чему и Миша, и Танечка были очень рады. Даже мама Света, кажется, вздохнула с облегчением.

Но проблему всё равно надо было решать. И вскоре мне в голову пришла хорошая мысль. Ведь есть же ещё зоопарк! Правда, в нашем городе он не очень большой. Но зато там много разных животных, они привыкли друг к другу и не боятся. К тому же все они содержатся отдельно друг от друга.

Я позвонил директору зоопарка и объяснил ему суть дела. Он долго не верил, что я ему предлагаю настоящего динозавра. А потом, когда поверил, стал отказываться и отпираться. Он согласился только тогда, когда я ему предложил денег. И то с большим трудом. И когда наступило воскресенье, мы всей семьёй пошли в зоопарк. Бублик шёл вместе с нами и очень радовался. Он воспринимал это, как весёлую воскресную прогулку.

Мы подошли к воротам зоопарка и услышали, как под громкую музыку из репродуктора разносится вокруг призывный клич: "Только у нас! Настоящий живой динозавр! Не пропустите. Больше никогда и нигде вы этого не увидите! Спешите! Только в этом сезоне…" И к зоопарку стекались толпы народа. Все хотели успеть приобрести билет и посмотреть на настоящего живого динозавра.

Нас пропустили внутрь без билетов, потому что нас ждал директор. Он нас встретил за оградой, потирая руки. Работники зоопарка сразу надели на шею Бублику железный ошейник с цепями и опасливо повели его к клетке, — его новому дому. Бублик шёл и оглядывался на нас. Он явно не мог понять, что это за игра. Когда он останавливался, рабочие дёргали за цепи и заставляли его идти вперёд. Так его довели до клетки. Бублик удивлённо остановился перед дверью, но рабочие поднажали сзади и впихнули его внутрь. А потом поспешно захлопнули за ним дверь и закрыли на тяжёлый засов.

Бублик смотрел на нас через прутья клетки, чуть наклонив голову, а Танечка и Миша протягивали к нему руки, чтобы попрощаться. Но нас быстро оттёрли в сторону. Дети чуть не плакали. И Бублик, кажется, всё понял.

— Ничего, — сказал я. — Мы будем навещать его здесь. А когда он немного привыкнет, его переместят в просторный вольер, где ему будет хорошо и удобно. Лучше, чем в квартире!

Я поспешил увести детей домой, и всю дорогу внушал им, что в зоопарке Бублику будет гораздо лучше, чем дома. А на душе у меня скребли кошки.

Мы навещали Бублика при каждой возможности. Мама Света приносила его любимое угощение. Но с каждым разом он делался всё грустнее и грустнее. Никто с ним больше не играл, никто его больше не обнимал и не гладил. Никто больше не бросал ему палку. Никто его больше не любил! Бегать в тесной клетке он не мог совсем. И кормили его, наверное, плохо. И, конечно, он тосковал по дому. Ведь он был, по сути, ещё ребёнок! И каждый раз, когда мы уходили, он всё ниже опускал голову. А Танечка и Миша, уже не сдерживаясь, начинали реветь, едва мы отходили от клетки.

Это было невыносимо! Надо было это прекращать, потому что эти свидания только всех мучили. И однажды я сказал, что мы навестим Бублика в последний раз и больше к нему ходить не будем. Услышав это, дети рыдали горше горького. Но мама Света меня поддержала. И мы пошли в зоопарк, чтобы попрощаться с Бубликом навсегда.

Он уже не махал хвостом, когда мы подходили к клетке. Стоял, низко опустив голову. И даже не взял угощение. Видно, почувствовал, что мы пришли в последний раз. А когда мы уходили, когда Танечка и Миша всё оглядывались и махали на прощанье, он так и не поднял головы, так и не посмотрел нам вслед…