Динозавры тоже думали, что у них есть время. Почему люди в XXI веке стали одержимы идеей апокалипсиса

Первым из таких мест был мой собственный дом: за письменным столом, на диване, глядя в телефон, лежа в постели, я то и дело получал знаки и свидетельства разворачивающегося апокалипсиса. Субъективно говоря, апокалипсис начинается дома, вот почему эта книга начинается именно там с моего неразумного, ненасытного поглощения видеороликов на YouTube, посвященных подготовке к краху цивилизации. Довольно скоро интерес к защите себя и своей семьи от апокалипсиса привел меня в прерии Южной Дакоты, на бывший военный склад боеприпасов, преобразованный в «коммуну-убежище для выживания». В этой обширной сети бункеров могли укрыться после того или иного события катастрофического характера те, кто мог себе это позволить. Я побывал в Новой Зеландии, стране, удаленность и стабильность которой сделали ее излюбленным убежищем миллиардеров, ожидающих системного краха. Затем я отправился в Лос-Анджелес на конференцию по колонизации Марса, где обсуждалась идея о том, что нам нужна резервная планета, на которой человеческий вид мог бы пережить обреченную Землю. Для психологической подготовки я выбрал дикие места Шотландского нагорья, ретрит[13] и компанию людей, опустошенных двойным давлением колониализма и индустриализации, которые разделяли мои тревоги о будущем. И поскольку я хотел увидеть, как может выглядеть конец света, я отправился на Украину, в Чернобыльскую зону отчуждения. Во всех этих местах апокалипсис открывался мне в различных формах: культурной, политической, научной, личной.

Эта книга посвящена идее апокалипсиса, но она также о реальности тревоги о нем. В этом смысле все на этих страницах предстает как метафора психологического состояния. Все отражает внутренний кризис и усилия по его разрешению. Я вышел в мир, потому что меня интересовал мир, но он интересовал меня, потому что я был озабочен собой.

И последнее замечание: хотя может показаться, что эта книга о будущем, ее истинный фокус – настоящее. Я не предлагаю какого-либо видения будущего отчасти потому, что не претендую стать авторитетом. Но важнее всего, что будущее интересует меня только как объектив, через который я смотрю на наше время: его ужасы, странные неврозы, лихорадку и жар. Живем ли мы в последние дни или нет, в любом случае, без всякого сомнения, поразительно то, что мы все еще живы.

2 Подготовка

Пытаясь забыться, пролистывая свою ленту в Twitter и читая новости, я принялся бормотать себе под нос, полубессознательно отдав дань рассказчику из «Сестер» Джойса, слово «коллапс». В нем было какое-то темное очарование, в его повторении – суровое, океаническое успокоение. Оно звучало как некая извращенная мантра. Я много размышлял над идеей коллапса: какую форму он примет, каково это будет – пережить его. Я понимал, что тратить столько времени на подобные размышления не так-то полезно даже в контексте моей общей тревожности о судьбе мира.

Почти год моей домашней страницей в интернете была r/collapse – субреддит[14], посвященный новостным ссылкам и дискуссиям, связанным с коллапсом цивилизации и смежными проблемами. Я открывал свой браузер, где меня ждала подборка самых различных знаков и предзнаменований – апокалиптических апокрифов. Черный снег, выпавший в Сибири. Новые штаммы бактерий, устойчивых к антибиотикам. Айсберг в два раза больше Нью-Йорка откололся от Антарктиды. Десять крупнейших городов, которые могут стать непригодными для жизни в течение восьмидесяти лет. И так далее и тому подобное.

Даже когда я не кликал по ссылкам – что случалось не так уже редко из простого опасения, что, прибавив в знании, я потеряю в душевном равновесии, – мое онлайн-существование было пронизано ощущением того, что конец времен уже у порога.

Без сомнения, было бы намного полезнее попытаться сделать что-то хорошее в этом мире, пусть даже небольшое, или направить свою энергию на достижение какой-то позитивной цели, но, похоже, я был скроен как-то не так. Отметая все разумные варианты, я направился в самую темноту.

Возможно, «направился» – не совсем правильное слово, поскольку оно подразумевает определенную степень решимости, как если бы я был кем-то вроде Керуака[15], который собрал свою сумку и отправился навстречу вполне реальным приключениям. Точнее было бы сказать о блуждании, о дрейфе в темноту или даже о намеренном хождении по грани. Хотя, опять же, «намеренность» вводит в заблуждение, поскольку неизбежно создает впечатление, что у меня были вполне определенные цели, что едва ли более верно, чем наличие у меня решимости; и поэтому, возможно, было бы лучше вообще отказаться от всех этих «ходильно-двигательных» метафор и перейти непосредственно к банальной истине вопроса. Суть в том, что я проводил много времени в интернете, читая всякую всячину об апокалипсисе.