Дионис. Миф и культ

Вальтер Ф. Отто

ДИОНИС. МИФ И КУЛЬТ

М.: Клуб Касталия. 2016. ■— 224 с.

Перевод: Анастасия САВДЕЕВА Компьютерная верстка: Ольга ИВАНОВА Обложка: Ольга ИВАНОВА

Вальтер Ф. Отто

ДИОНИС

МИФ и культ

X

Москва

2016

Содержание

202

ПРИЛОЖЕНИЕ. Баньши Дану. Дионисийское безумие

Иллюстрации

Дионис. Фрагмент изображения на чаши для вина,

Фейдип (520—510 до н.э.). Музей Метрополитен, Фонд Роджерс, 1941. (номер 41.162.8)

D. M. S.

Walterus Oito

SUMMARUM CCRTIUM LIBERALIUM LITTERARUM STUDIIS UTRIUSQUE LINGUAE PERFECTE ERUDITUS, MUSARUM SEMPER ANNATOR,

V. A. LXXX1V. H.S.E.

Te DI MANES TUI UT QUIETAM PATIANTUR ATQUE ITA TUEANTUR OPTAMUS.

ВВЕДЕНИЕ

О, славные боги Эллады,

Что слышится вам в тишине?

Ваш голос так слаб, но так сладок!

Как жаль, что не скажет он мне,

Где море таит острова,

Укрывшие вас навсегда!

Пан умер. Пана нет.

Элизабет Баррет Браунинг, «Мертвый Пан» (пер. А. Савдеева)

Когда Элизабет Баррет Браунинг писала эти строки, звучащие столь пессимистично для любителей истинной красоты греческой мифологии, она имела в виду отрывок из «De Oraculorum defectu» («Об умолкших оракулах») Плутарха. В этом отрывке известного сочинения говорится, собственно, о смерти Пана. Предоставим же слово самому Плутарху (из речи Филиппа):

«Касательно смерти среди таких существ [т.е. божеств], я услышал слова человека, которого нельзя назвать ни дураком, ни самозванцем. Отца оратора Эмилиана, которому внимали многие из вас, звали Эпитер. Он жил в нашем городе и обучал меня грамматике. Этот человек поведал мне, что однажды он путешествовал Италию на переполненном пассажирами и грузом судне. Был уже поздний вечер, когда вблизи Эхинадских островов ветер стих и корабль стал дрейфовать возле Пакси¹. Почти все бодрствовали, а многие еще и вовсе не завершили свой ужин и вино.

Внезапно с осрова Пакси послышался голос, который громко призывал Тамуса. Все были поражены. Тамус был кормчим из Египта, и даже на борту его имя знал не каждый. Голос призвал его дважды, и дважды он не ответил. Но в третий раз Тамус отозвался. И тогда голос громко промолвил: «Когда будешь вблизи Палод, огласи, что Великий Пан мертв». Услышав это, все были поражены и стали рассуждать, стоит ли выполнять поручение, или же лучше ослушаться и оставить все, как есть. Тогда Тамус принял решение. Он сказал, что если в дороге быть ветру, то он продолжит хранить молчание. Но если проплывая они не застанут ветра, а вода будет гладкой, то он расскажет об услышанном. И вот, когда они проплывали близ Палод и не застали ни ветра, ни волн, Тамус устремил взор в сторону земли и промолвил то, что ему велели: «Великий Пан мертв». Не успев умолкнуть, он услышал великий вопль скорби, и не один, а множество криков, смешанных с возгласами изумления».

Описанное событие предположительно произошло в I веке нашей эры, во времена правление Тиберия, в Римском мире, в котором рационалистичный и эволюционистский подход к религии уже сделал достаточно для того, чтобы убить не только Пана, но и многих других крупных и малых богов греческого пантеона. Позже, однако, христианская легенда¹²

повествовала, что Пан умер в тот самый день, когда Иисус взошел на крест. Эта поздняя традиция приводит нас к гимну триумфа, которым заканчивается поэма госпожи Браунинг:

Поэт! О, правды не таи,

Но не мешай ты с нею ложь.

Богов услышав, им вними.

Их словом истинным почтешь —

В достойной песне искренней души О Правды красоте поведай ты!

Пан умер. Пана нет.

Один Бог пришел на смену другому, но божественный мир остался нетронутым.

Дела обстоят совершенно иначе в эпоху, которую называют «постхристианской эрой». Со времен Элизабет Баррет Браунинг произошло три великих революции, которые превратили мир в mundus saecularis. Это три революции мысли, которые возглавлялись Дарвином, Марксом и Фрейдом, базируясь на основополагающих концептах теории эволюции, социальной природы человека и бессознательного. Интеллектуал двадцатого века окончательно порвал со своей предыдущей идентичностью homo religiosus и все более устремился в сторону нетрансцендентальной философии. Нерелигиозный человек (термин, ничего не значивший бы в прежнем мире) стал реальностью.

Мирча Элиаде блестяще описал нового человека:

«Нерелигиозный человек отрицает возвышенное, соглашается с относительностью «реального»; случается даже, что он сомневается в смысле существования.