Дионисов. За власть и богатство! – I

Вышла в пыльнике, накинутым прямо на ночнушку, чутко спит девица, нас услышала. Я приложил палец к губам, продолжая прислушиваться. В дальнем конце залы, поднялся Рустам с автоматом, стволом к потолку, вопросительно глядя на меня. Я и ему махнул, тихо мол, слушаем все.

Ангелина первая поняла, куда зверь стремится.

— Кухня, — громко прошипела она скатываясь по лестнице. — На стену в пролом лезет!

Мы все уже мчались, оттаптывая чьи-то ноги к дверям на кухню в конце стольной залы.

Мы выкатились в выгоревшую в давнем пожаре кухню без крыши, под зябкое после тепла залы ночное небо, я впереди за мной Рустам с фонарем, потом Ангелина, мужики…

Было хорошо слышно, как зверь с хрустом всаживает когти в швы между камнями, взбираясь всё выше по стене, всё ближе к нам. Я взвел курки обоих стволов обреза, и над кривым краем уцелевшей стены показалась когтистая лапа. Одним рывком зверь сдернул вниз рогатку, опутанную колючей проволокой. Она задержала его ровно на две секунды.

— Взрывчатку мне! — выкрикнул я повернувшись к вытаращенными от возбуждения глазам Ангелины. Она выдернула из нагрудного кармана пыльника, под которым спала, динамитную шашку с хвостом огнепроводного шнура и сунула мне.

Лапа зверя, огромные как ножи когти зацепились за серые булыжники.

— Огня! — крикнул я Рустаму, и тот сунул мне фонарь с откинутой дверцей.

Я сунул кончик шнура в огонь и тот ярко вспыхнул разбрасывая синие искры.

Над стеной показалась огромная голова, оскаленная пасть, пахнуло жаркое дыхание. Я кинул шашку вниз между зверем и стеной, и вытянув до предела руку с обрезом, пальнул с обоих стволов разом в эту когтистую лапу, сбив ее с булыжника, аж засвистела вокруг отрикошетившая картечь.

Зверь полетел вниз, вслед за динамитной шашкой, я присел у стены накрыв голову руками.

Дыдыщ!

Дом слегка качнуло у меня под ногами, камни, землю, подбросило над краем стены и засыпало всех, кто был в этот момент в разрушенной кухне.

В ушах звенело. Я, не слыша собственного крика, вскочил, протянув руку ошалевшей от близкого взрыва Ангелине, она подала мне вторую шашку, не потерялась. Сунул шнур в подставленный Рустамом фонарь и огнепроводный шнур вспыхнув, мгновенно сгорел по всей длине, Вспыхнув, догорел хвостик на входе в шашку прямо у меня в руке

— Твою мать, — не слыша себя произнес я и бросил шашку в темноту.

И она тут же взорвалась прямо в воздухе.

Взрыв разорвал меня в клочья.

Ну, так мне показалось.

Меня привел в чувство поток воды, заливавший грохот в моей голове.

— Да хватит уже! — возмущенно крикнул я. — Утопите меня сейчас!

Ангелина тут же прекратила лить воду из фляги мне на макушку. Вот же затейница, а если я тебя так?

— Чего? — смущенно произнесла она, пряча флягу. — Я думала, ты вообще помер уже.

— Размечтались… — прошипел я через грохочущие в башке молотки. — Что случилось?

— Шашка взорвалась почти у тебя в руках, — произнесла Ангелина.- Шнур пересох. Ну и вот…

— Вот так вот, один единственный раз доверил ей взрывчатку, и она меня чуть не подорвала.

— Я тоже там была, — мрачно произнесла Ангелина. — Ну и не взорвала же?

— Ладно, — отмахнулся я, поднимаясь на ноги — В другой раз справишься. Что со зверем?

Рустам с Ангелиной встревожено переглянулись.

— Слушай, — произнесла Ангелина. — Не стоит тебе о нем сейчас беспокоится. Скоро взойдет солнце, и мы посмотрим, что от него осталось.

— Вы не понимаете, похоже, — поморщился я. — У нас нет времени, чтобы его терять. Этот зверек с очень мощным восстановлением, и наверняка это его элементали-симбионты, поддерживают. По отблеску в глазах видно, и температура тела слишком высокая. Я про таких реликтовых тварей в универе читал. Мы очень удачно сейчас его подловили, но запросто он там живой остался. Сейчас забьется в какую-нибудь нору, залижет раны и вернется ученый, и тогда мы хрен его когда ещё на расстоянии выстрела увидим. А я не допущу, я не позволю резвится ему тут как хорьку, я его успокою. Где мой меч?

— Александр Платонович.

— Саша.

— Молчите уж, оба. Заголосили. Меч мой дайте. И сторожите, тут пока не вернусь. Чтобы все были живы, понятно? Понятно, я спрашиваю?

— Понятно, — ответили они хором.

Вот так я и оказался с мечом в одной руке и фонарем в другой на темной галерее, один против зверя во тьме, позер хренов. Ну, да, понт — наше все, репутация должна сжигать все перед собой и не оставлять лишних свидетелей после себя.

Рогатку, что мы оставили здесь вечером зверь просто раздавил. Я спустился по лестнице к воротам гаража, обошел дом, заглянул за угол прежде чем выскакивать. Там обнаружилась отличная воронка в земле, и брызги крови на стенах.

И широкий кровавый след, уходящий под деревья.

— Вот же тварь, — прошептал я. — Опять выбрался.

С огромным мечом на плече, подсвечивая путь фонарем, я пошел по кровавому следу.

С каждым шагом крови становилось все меньше, а путь мой опаснее. Зверь исцелялся.

— Да где жы ты есть, падла живучая? — шептал я. Я почти уже дошел до края парка окружавшего дом.

У дороги на Номоконовск я его нагнал.