Дип. Месть «Красной вдовы». В аду все спокойно

— Если все произойдет так, как я предполагаю, и вам доведется встретить меня при необычайных обстоятельствах — не должно быть ни малейшего намека на этот наш разговор. Ведите себя так, будто вы случайно шли по этой улице. Понимаете? Гуляйте по тротуару до восьми часов десяти минут. Если до тех пор ничего не случится — вы можете уходить, значит, мой план провалился. Но я надеюсь, что с вами произойдет нечто необычное. Если к вам кто-нибудь подойдет и скажет что-то, вы должны охотно согласиться на предложение, каким бы странным оно вам ни показалось. Только не ужинайте, уходя из дома. Все ли вам теперь ясно?

— Вполне. Но что должно произойти?

— Этого я не знаю, — ответил сэр Джордж.

Это были последние слова, которые Терлену удалось вытянуть из своего приятеля.

Влезая в автобус, Терлен бросил взгляд на свои часы: было без двадцати минут восемь.

Лондон, казалось, уснул. Туман в этот вечер не был таким густым, как обычно, он был светлым, каким-то прозрачным, менявшим окраску и облик предметов. Хорошо, что он отправился раньше. Автобус двигался медленно. Выйдя на Кларедж–стрит, Терлен пришел в назначенное место в весьма возбужденном состоянии. Было без трех минут восемь.

После оглушительного шума на него приятно подействовала тишина маленькой, темной улицы, выходящей на Мэйфер. Вступая на Керзон–стрит, Терлен поправил полуцилиндр, снял пальто и расправил одежду, оглядываясь по сторонам. Он не должен походить на человека, ожидающего чего-то, надо казаться беззаботно гуляющим. Черт бы побрал Джорджа Аксрутера!

Не спеша он приблизился к указанному блоку домов, внимательно разглядывая здания. Все они были одной высоты, с фундаментальными стенами, большими подъездами, с высокими ступенями, массивными воротами. Почти во всех домах было темно, только из помещений, занимаемых сторожами, пробивался слабый свет. И лишь один дом, самый большой из всех, составлял исключение и был ярко освещен. Терлен видел яркие железные фонари у подъезда. Он видел также, что кто-то неподвижно стоял в подъезде и смотрел на него.

Терлен медленно двигался вперед, принимая безразличный вид, но сердце у него учащенно билось. Когда он подошел к освещенной части улицы, неизвестный выступил вперед и спустился по ступенькам. Хотя Терлен весь вечер готовился к чему-то необычайному, он ощутил подлинный страх, когда услышал тихий голос, который шепнул:

— Извините, сэр…

Терлен сразу остановился и медленно оглянулся. Он увидел лакея в ливрее, лицо которого не было ему знакомо. Тот поклонился.

— Его сиятельство просит прощения, что беспокоит вас, сэр. Не будете ли вы любезны зайти на минуту в этот дом? Его сиятельство желал бы поговорить с вами.

Терлен сделал вид, что удивлен.

— Несомненно, за столом оказалось тринадцать человек, — сказал Терлен, начиная чувствовать разочарование, — поэтому вас послали пригласить первого попавшегося прохожего. Это совсем не оригинально! Очень признателен Гарун аль–Рашиду, но…

— Нет, сэр, — продолжал лакей шепотом. Ночь была холодной, и голос его дрожал. — Его сиятельство будет, конечно, очень рад видеть вас за своим столом, но, по–моему, он хочет, чтобы вы присутствовали… при одном… опыте… — Он начал было колебаться, затем прибавил серьезным тоном: — Не пугайтесь ничего, сэр, вы будете в доме лорда Ментлинга…

— Я ничего не боюсь, — решительно произнес Терлен. — Ладно, иду с вами!

Он вошел в просторный холл, уставленный массивной мебелью. Там царила глубокая тишина. Слишком богатые позолоченные украшения, хрусталь и большое количество зеркал произвели на Терлена неприятное впечатление. Глядя на люстры, он вспомнил изречение лорда Ментлинга: «Покупайте товары моего производства — они самые лучшие». Половина шерстяных мануфактур Манчестера принадлежала Ментлингу. Газеты посвящали целые страницы старому лорду, который умер три или четыре месяца назад.

Снимая шляпу и пальто, Терлен стал свидетелем первого странного происшествия в доме лорда Ментлинга. Он вдруг увидел, как неожиданно, прямо перед ним, рассыпалась по полу колода карт. Было довольно темно, но Терлен ясно заметил маленький круглый столик у правой стены перед одной дверью в углублении, заметил, как кто-то положил руку на этот столик и потом рука быстро исчезла. Терлен услышал звук запираемой изнутри на ключ двери.

Было бы смешно принимать всерьез это происшествие; он смолчал, но посмотрел на лакея. Круглое лицо слуги излучало честность, он сделал вид, что ничего не заметил, хотя, несомненно, был взволнован. Затем он спросил имя Терлена и провел его в конец холла к одной двери с левой стороны. Он даже не пытался поднять карты — просто переступил через них и открыл дверь.

— Доктор Майкл Терлен, ваше сиятельство, — доложил он.

Небольшая комната, похожая на кабинет, была заполнена книгами, южноамериканскими пончо, барабанами и военными трофеями.

В комнате находились двое. Один — им оказался сэр Джордж Аксрутер — сидел спиной к камину, другой — крепкий рыжеволосый мужчина — расположился за массивным письменным столом. При виде Терлена он встал.