Дип

Я твердо и решительно отстранил ее от себя, действуя при этом одной только правой рукой, так как левая была занята. Я сидел вполоборота к двери, держа под левой рукой револьвер, невидимый со стороны двери.

— Вы мертвы, Дип, — продолжал между тем он. — Здесь конец троллейбусной линии.

— Может быть, — сказал я, демонстративно шевеля над столом всеми своими десятью пальцами, в которых ничего не было. — Но перед концом мне хотелось бы знать, зачем вам понадобилось тащить убитого Беннета обратно в его дом?

— Это уже старо. Где его документы, Дип? Тогда, может быть…

— Хорошо. Начнем сначала. Напомню, что на вашу аллегорию с троллейбусом я уже дал вам ответ.

— Что-то не припомню. Но…

— Вы упустили главный пункт.

— Продолжайте, — сказал он после небольшой паузы.

— Покинуть троллейбус я могу в любой момент, когда мне заблагорассудится. Вот в чем суть.

Пару секунд он что-то соображал и, видимо, что-то понял, так как, издав злобное шипение, ринулся вперед, в глубь помещения, не отводя глаза от мушки своего револьвера, наведенного на меня.

Эллен вскрикнула и, не отрывая глаз от дула его револьвера, вновь бросилась ко мне. Ее порыв был естественен, но… мог бы очень дорого стоить ей и мне, если бы я не успел предупредить его.

Однако в эти доли секунды произошло то, что на первый взгляд могло показаться непонятным.

Вместе с броском убийцы вперед, броском, который должен был сократить расстояние между нами, что имело определенное значение для мелкокалиберного оружия, метнулось две тени. Одна была его собственная, но другая… Последняя настигла его и нанесла ему удар сзади.

Но именно тогда, когда убийца бросился с поднятым револьвером вперед, нажимая на спусковой крючок, моя тридцативосьмикалиберная пуля уже летела ему навстречу. Моя пуля прошла через его переносицу и вышла из расколотого черепа сзади. И все же его пальцы успели нажать на курок, хотя о прицельном выстреле уже не могло быть и речи, тем более что в эти последние доли секунды он получил толчок сзади.

Двадцатидвухкалиберная пуля вошла в потолок, а убийца как мешок свалился на пол с открытыми, удивленно-испуганными глазами.

Пожалуй, по сути дела, не пуля его убила. Его убила Улица. И убила еще задолго до нынешних трагических событий.

Он упал, а позади того места, где он свалился, стоял не кто иной, как добрый старый Хенни, пытавшийся по-своему оказать мне помощь.

Руки Эллен были прижаты ко рту, в ее глазах светился безмерный страх, она была близка к истерике. Она теперь смотрела только на меня.

— Вы должны были это сделать, — сказала она и повторила: — Вы должны были это сделать!

Наверху выстрелы затихли, и голоса раздавались уже ближе, очевидно, из холла.

Я вложил револьвер в свою поясную кобуру и рукой отмахнулся от Хенни, которого я еще не успел поблагодарить и который нерешительно топтался возле убитого. Он понял мой знак по-своему и незаметно выскользнул из помещения.

— Эллен…

— Вы должны были… Дип… Но зачем?

Я едва слышал ее голос. Ее плечи дрожали, и она с трудом владела собой.

— Эллен, успокойтесь!

— Почему же вы не убили меня, Дип? Было бы легче…

Я пытался остановить ее, но она продолжала:

— Не мешайте… Это наша последняя минута с вами вместе… Я вас всегда любила, а теперь… вы стали моей жизнью. Полюбила я вас очень давно… еще тогда, в те дни… когда я сама была частью всего этого безрассудства, пренебрежения жизнью, счастьем… Но потом я возненавидела все это… и пыталась даже по-своему бороться со всей этой мерзостью, со всеми этими отвратительными беннетами, и педлами, и собелами…

Она остановила рукой мою попытку что-то сказать и быстро, задыхаясь, продолжала:

— Теперь все кончено, Дип… Я буду ждать вас всегда… Вы мой, а я ваша. Вы это знаете.

Я молча кивнул головой.

Ее прекрасные глаза блестели от слез.

— Меня не интересует, где вы были так долго и что вы там делали. Я верила, что вы вернетесь и что вы не такой, как они… эти… Я не понимала, как вы можете с ними… Вы же их не любите, и они вас ненавидят… Но я была уверена, что вы их оставите, бросите… и мы будем счастливы…

— Но послушайте…

— Но вы все испортили, сломали… Вы говорили мне, что не собираетесь… Но вы убили этого подлеца. Вы так подстроили. Пускай бы это сделали те, кто имеет на это право… Если бы вы могли быть… одним из… них… из тех…

Слезы катились из ее глаз, и, казалось, она не слышала осторожных шагов и приглушенных голосов спускавшихся в подвал людей.

— …А теперь перед нами только смерть… Вы совершили преступление, Дип… И вы один из тех, кого они убивают там, наверху. А когда такие убивают, то закон их тоже убивает… И вы это знаете… А когда они вас убьют, я тоже умру… Вот что вы наделали, Дип… мой дорогой Дип… Лучше бы вы дали ему возможность убить меня… или сами это сделали бы…

Осторожные шаги и сдержанные голоса приближались к нашей двери.

— Послушайте, наконец, Эллен. Я вас люблю. Очень люблю.

Она грустно улыбнулась сквозь слезы.

— Я знаю… Но теперь уже поздно… Никакой надежды…