Дипломат императора Александра I Дмитрий Николаевич Блудов: союз государственной службы и поэтической музы

Для получения наследства Блудов действительно ездил в село Никольское Бугурусланского уезда Оренбургской губернии. С этой поездкой, а точнее с остановкой Блудова на ночлег в Арзамасе, в литературе, с подачи Вигеля, связывают появление у Дмитрия Николаевича идеи создания дружеского литературного общества «Арзамас»[142], реализованной им почти десять лет спустя.

Державин нелицеприятно описывает отца и дядю Дмитрия Николаевича, особенно их холостяцкую жизнь. Державин рассказал, как братья покупали по поручению матери у дворян Таптыковых в 1767 г. «деревушку душ 30» на Вятке, «…и, как за чем-то совершение остановилось, то отправил (Державин – И. С.) в Петербург меньшого брата…просил… себе на два месяца отсрочку, которую и получил…И как стоял он (Державин – И. С.) тогда у двоюродного своего брата господина Блудова[143], который и его двоюродный брат господин подпоручик Максимов, живши в одном с ним доме, завели его сперва в маленькую, а потом и в большую карточную игру, так что он проигрывал данные ему от матери на покупку деревни деньги. Тогда забыл о сроке, хотел проигранные деньги возвратить; но как не мог, то, заняв у него, Блудова, купил деревню на свое имя и ему оную с присовокуплением материнского имения, хотя и не имел на то и права, заложил», – так описал ситуацию Державин[144].

Я. К. Грот считает, что в 1767 г. в Москве Державин жил у И. Я. Блудова, в собственном его доме за Арбатскими воротами на Поварской. И. Я. Блудов завлек Державина в карточную игру и стал причиной его знакомства с игроками. Позднее сам поэт характеризовал их как «прикрытых благопристойными поступками и одеждою разбойниками»[145]. Державин винил в своей карточной «болезни», которую называл «несчастьем», не столько Блудова, сколько его родственника (двоюродного брата) поручика Сергея Тимофеевича Максимова: «…пробыв несколько еще месяцев в Москве, вел жизнь не лучше, как и прежде, а поелику жил он в упомянутом доме Блудова с сказанным же его родственником Максимовым, то и случилось с ним несколько замечательных происшествий»[146], в основном малоприятных для Державина[147].

Негативная оценка братьев Блудовых основывалась на возможности их сравнения с людьми положительными, которые оказали молодому Державину бескорыстную помощь. Поэт с признательностью вспоминал своего «покровителя» «полкового секретаря Неклюдова». Он извлек опыт из проявленной людьми справедливости в конфликтных ситуациях, когда незнакомый до той поры человек становился другом. Таковым стал Державину «господин землемер…приехавший из Саратова, поручик Петр Алексеевич Гасвицкий»[148]. Его детям Державин впоследствии помогал. Полученный Державиным в молодости нравственный опыт отвечал душевному складу поэта.

На склоне лет, в 1812 г. Державин подвел итог в своих «Записках». О своем духе он писал: «склонен был всегда к морали», «правдою своею часто наскучивал», «по доброму…сердцу помогал ближним, сколько, где можно»[149]. Все эти обстоятельства объясняют участие бездетного Державина в судьбе своего двоюродного племянника – Д. Н. Блудова.

Воспитательное воздействие Державина на Д. Н. Блудова было положительным. Поэт располагал к себе: «вообще это было доброе русское, приветливое лицо, с первого же взгляда внушавшее сочувствие и доверие». Говорил он скороговоркой, но, по словам И. И. Дмитриева, «отрывочно и не красно»; он несколько шепелявил, «зато речь его отличалась искренностью, простотою и живостью. Особенным жаром воспламенялась она, и глаза его загорались ярким блеском, когда он высказывал одну из любимых идей своих, или рассуждал о величие и славе России, или рассказывал о деле, в котором ему приходилось горячо отстаивать правду»[150].

В течение жизни у Державина сложились определенные связи, появились возможности. В период военной службы и позднее Державину помогали П. В. Неклюдов, А. В. Толстой и А. П. Протасов. Протасов «был ему приятелем» и одновременно «дядькою у великого князя Александра Павловича»[151]. Приятелем Державина был историк и археолог, позднее директор императорской Публичной библиотеки Алексей Николаевич Оленин. Позднее Д. Н. Блудов и С. С. Уваров посещали дом Оленина и стали членами его кружка[152]. В дальнейшем позиция «третьей силы» в дискуссии шишковистов и карамзинистов, которую занял триумвират И. А. Крылова, Н. И. Гнедича и А. Н. Оленина перестала устраивать Д. Н. Блудова и С. С. Уварова. Они нашли союзников в лице В. А. Жуковского и Д. В. Дашкова, переехавших из Москвы в Петербург.

Д. Н. Блудов не мог помнить отца, но мать формировала у сына положительный образ родителя. Она взяла на себя все заботы по воспитанию единственного сына и создала определенный тип семейной модели с присущими ему отношениями.