Дипломат особого назначения

Олег замолчал, ожидая, что скажет на это ведущий инспектор Содружества, сам себе прокурор и протчая, и протчая. Интересно, хватит ли у него упрямства отрицать дееспособность других цивилизаций? Однако Олегу так и не довелось узнать, насколько упрямы инспектора Содружества.

Федорчук улыбнулся, придвинул к себе кресло, уселся в него и закинул ногу на ногу.

— Еще один вопрос, — сказал он, по-прежнему улыбаясь. — Только один вопрос, можно?

— Ну разумеется, — ответил Олег, уже чувствуя подвох, но в упор не понимая, куда клонит инспектор.

— Эти «другие миры» — вы сами? — спросил Федорчук, вальяжно разваливаясь в кресле.

Вы сами, повторил про себя Олег. Великий космос, а он прав. Я же нынче сам по себе, ни за людей, ни за телепатов. И притом — с тремя суперкрейсерами и одной «невозможностью». Сам себе цивилизация.

Да, но Федорчук-то об этом откуда знает?!

Олег с интересом посмотрел на инспектора. А вот сейчас и посмотрим.

Не закрывая глаз, Олег вошел в «невозможность». Ощутил тело Федорчука — странно напряженное для занимаемой им расслабленной позы. Проследил его мысли — «Ну что ж ты так долго соображаешь? Эдак мы и до утра не договоримся». Ничего не понял — и нырнул глубже, в необозримую память инспектора.

На сознание обрушилась лавина документов, миллионы виртуальных экранов, тысячи часов заумных разговоров и считанные мгновения боевых действий. Действий столь же стремительных, сколь и окончательных. Олег по два раза просмотрел каждую из четырнадцати схваток Федорчука — и невольно зауважал инспектора. А потом он выбрал из памяти Федорчука все, что касалось Олега Соловьева — и зауважал инспектора еще больше.

Федорчук совершенно точно знал, что перед ним сидит сверхчеловек, способный останавливать время и голыми руками сокрушать суперкрейсеры класса «ноль». Еще инспектор знал, что этого сверхчеловека нужно проверить на лояльность к Содружеству, что особенно актуально в связи с последними событиями. И наконец, инспектор знал, что вся остальная память об Олеге Соловьеве и связанной с ним операции «Ключ» находится в плоском черном кейсе, лежащем перед ним на столе. А сверх того, как и следовало ожидать, Федорчук не знал о Соловьеве ни единого байта.

Олег понял, что Федорчук планировал эту встречу давным-давно, скорее всего, еще до Обалдения. И сейчас расслабленная поза инспектора скрывала страшное напряжение, с которым Федорчук ждал завершения своей последней, самой тайной и самой опасной операции.

Олег вынырнул из «невозможности». Федорчук сидел в своем кресле с легкой усмешкой на лице. Он ничего не почувствовал — за последнее время Олег научился ходить по чужой памяти, не оставляя следов. И все же инспектор прекрасно понимал, что с ним только что произошло.

— Похоже, инспектор, вы знаете обо мне куда больше, чем я сам, — произнес Олег. — Вы уже проверили меня на лояльность?

Федорчук скривил губы:

— За пять минут? Простите, капитан — или как вас теперь называть? — но я не обладаю вашими сверхчеловеческими способностями. Проверка на лояльность только началась, и еще вопрос, захотите ли вы дальше ей подвергаться.

Олег улыбнулся:

— Что, предусмотрен допрос под пыткой?

Федорчук поморщился:

— Не говорите глупостей. Давайте лучше вернемся к тому, что вы хотели мне поручить.

— А как же проверка? — мстительно поинтересовался Олег.

— Одно другому не мешает, — пожал плечами инспектор. — По делам их узнаете их, помните?

— А также все, что вы скажете, может быть использовано против вас, — кивнул Олег. — Кодекс я еще помню.

— Вот и отлично. Итак, я вас слушаю.

Федорчук откинулся в кресле и прикрыл глаза. Олег почувствовал, что на этот раз инспектор действительно расслабился. Значит, проверка закончена? Впрочем, кто их разберет, инспекторов этих.

— Буду краток, — сказал Олег. — Комп, график.

В наступившем полумраке над серединой стола засветились уже знакомые Олегу кривые. Федорчук поглядел на них без особого интереса и вяло кивнул.