Дипломатия

Концепция «увещевания» вызвала штормовую погоду в обители специалистов по международным отношениям. Американская внешнеполитическая бюрократия в основном укомплектована за счет лиц, которые посвятили себя тому, что в американском обществе считается не совсем нормальной карьерой, ради возможности провозглашать и претворять в жизнь свои взгляды по поводу усовершенствования мира. Более того, их мнения проверяются системой, в которой политика рождается в результате бюрократических схваток, результат которых, как позднее подчеркнул государственный секретарь Джордж Шульц, никогда не бывает окончательным. Раздробленная на серии конкретных, а по временам изолированных друг от друга инициатив, касающихся в высшей степени специфических проблем, американская внешняя политика весьма редко трактуется с точки зрения какой-либо обобщающей концепции. У ведомственного подхода — с точки зрения текущего момента — больше горячих приверженцев, чем у обобщающей стратегии просто сторонников. Нужен невероятно сильный и решительный президент, знающий все вашингтонские ходы и выходы, чтобы поломать эту традицию.

Попытка Никсона увязать начало переговоров по стратегическим вооружениям с прогрессом по политическим вопросам шла вразрез со страстной убежденностью специалистов по контролю над вооружениями, которые жаждали ограничить гонку вооружений. Недовольны были и специалисты по СССР, убежденные в том, что американская внешняя политика должна подкреплять позиции кремлевских «голубей» против «ястребов» во время их предполагаемых политических споров. Бюрократия «располовинила» политическую линию, очерченную в письме президента, провозгласив контроль над вооружениями как самоцель и преднамеренно организовав поступление подобной информации в прессу. Хотя эти сведения никогда не были «санкционированы», они также никогда не были дезавуированы. В «Нью-Йорк тайме» от 18 апреля 1969 года «официальные источники» объявляли соглашения по вопросам вооружений с Советским Союзом «преобладающей целью внешней политики Никсона»[969]. 22 апреля «Таймс» ссылалась на «американских дипломатов», предсказывающих начало переговоров по ограничению стратегических вооружений («ОСВ») в июне[970]. 13 мая «Вашингтон пост» цитировала источники, связанные с администрацией, в том смысле, что не позднее 29 мая будет установлена дата начала переговоров[971]. Этот совокупный нажим в сторону прогрессивного изменения заранее объявленной позиции Никсона никогда не проявлялся, как вызов в лоб; вместо этого применялась тактика публикаций изо дня в день таких комментариев, которые сглаживали углы, формируя позицию, предпочтительную для бюрократии.

Аналитики из неправительственных кругов вскоре выступили с собственными критическими замечаниями. 3 июня 1969 года «Нью-Йорк тайме» назвала американские торговые ограничения, увязываемые с прочими вопросами, «самоубийственными». Они были названы «порождением политики «холодной войны», «несовместимыми с теорией, выдвинутой администрацией Никсона, будто бы уже настало время переходить от эпохи конфронтации к эпохе переговоров и сотрудничества»[972]. «Вашингтон пост» выдвигала подобный же аргумент. «Реальность — вещь чересчур сложная и щекотливая, — писала она 5 апреля, — чтобы позволить любому из президентов поверить в то, что он сможет рассадить на одном насесте самых разных уток. Контроль над вооружениями обладает независимой ценностью и срочностью и не имеет никакого отношения к разрешению политических вопросов»[973]. Никсон намеревался расширить рамки диалога с Москвой путем отсрочки переговоров по ОСВ. Бюрократический маятник и основополагающие разногласия в сочетании друг с другом пускали на ветер те преимущества, которые Никсон намеревался приберечь на будущее.

И потому было бы неверно заявить, что подход администрации увенчался успехом с самого начала. В апреле 1969 года окончилась провалом попытка направить будущего государственного секретаря Сайруса Вэнса в Москву, наделив его полномочиями одновременного ведения переговоров по ограничению стратегических вооружений и по Вьетнаму[974]. Эти два вопроса оказались несоизмеримы; исход переговоров по стратегическим вооружениям был чересчур неопределенным, ханойское руководство оказалось сверх меры упрямо, а график времени, потребного для каждого из направлений переговоров, синхронизировался с огромным трудом.