Дипломатия наемника

— Да, все это необходимо, — не стал спорить Силинг. — Но это станем решать потом, позже. А пока вернемся к насущному делу. Значит, чтобы умаслить Авеша, предложить его племяннице Шлангенбурга? Кстати, а вы знаете, что рыцарь влюблен в принцессу Ингу?

Я округлил глаза. Но врать не стал.

— То, что капитан стражи в кого-то влюблен, он мне говорил. Вернее — я застал его за написанием стихов. Догадаться было не сложно. Но имени дамы сердца он не называл, уверяя, что стихи сжигает.

— Видимо, сжигает не все. Инга мне как-то дала почитать одно послание. Вот, я даже запомнил.

Герцог процитировал:

— Я недостоин целовать песок

Которого касался ваш сапог.

— Ну, не так и плохо для капитана дворцовой стражи. Бывают и хуже, — заступился я за Шлангенбурга.

— Не спорю. — согласился Силинг.

Герцог встал со своего места, сделал несколько шагов по комнате, вернулся и снова сел. Кажется, пришло-таки время обратиться к более важным вещам. И я не ошибся.

— Граф, вы мне сегодня высказали множество интересных идей. Думаю, мы еще к ним вернемся. Но прежде чем собирать Совет герцогства, чтобы тот одобрил мой новый титул, мне предстоит одно важное дело. Вернее — предстоит это вам, но от моего имени и по моей просьбе.

Я изобразил внимание. Нет, я сам превратился во дно большое ухо, чтобы не упустить ни малейшего слова. А Его Высочество начал разговор с вопроса:

— Граф, вам, безусловно, известна история герцогства?

— Только в общих чертах, — не стал я кривить душой. — Я знаю, что некогда существовало могущественное королевство Нимотен, которым правил король… не помню имени.

— Алуэн Мохнатые Щеки, — любезно подсказал герцог.

— Ага, точно, — вспомнил я рассказ мага. — Мы ехали в Севр мимо одной из его могил, а их, как мне говорили целых двенадцать. У Алуэна имелись сыновья и дочь, которую обесчестили братья. Дочка родила сына, который наказал своих дядюшек. Наверняка среди них был и его отец. Еще что-то припоминается про меч Уалдрейк, которым владел покойный король. В общем, суть в том, что после смерти отца началась гражданская война и Нимотен раскололось на несколько частей — королевство Ботэн, княжество Севр и герцогство Силингия. Были еще какие-то государства, но их названий не знаю.

— Царство гномов тоже принадлежало Нимотену, — сказал герцог. — А еще были княжества, которые вошли либо в Ботэн, либо в Севр или Силингию.

— Кстати, а почему Ботэн королевство, а Силингия только герцогство? — поинтересовался я.

— Вот, здесь и таится ответ на ваш вопрос — зачем я вас вызвал. Я хочу, чтобы вы помогли превратить Силингию в королевство. Но у нас нет того, что дает мне право объявить себя королем.

— Вам необходим какой-то амулет? Или корона древних королей? — предположил я.

— Мне необходимо святилище. Все дело в том, что в королевстве Нимотен имелось два главных святилища. Одно из них принадлежит королевству Ботэн. Именно из-за этого святилища правители Ботэна имеют право на королевский титул.

— А где второе? — спросил я.

— Второе сейчас занимает народ олкенов.

— Народ занимает святилище? — удивился я. — Святилище такое огромное или народ слишком маленький?

— Олкенов не очень много, а вот святилище — оно и на самом деле огромное. Святилище — это земля. Там есть холмы, равнины. Нет никаких храмов, нет Священных рощ или чего-то такого, что можно увидеть или потрогать. Изначальная земля. Место рождения короля Алуэна Мохнатые Щеки.

— То есть, мало того, что у Алуэна двенадцать могил, так у него еще и две родины? — удивился я. Хотя, чему тут удивляться?

— На самом-то деле их больше, но эти две родины — самые главные.

Ладно, две, так две. С этими древними королями никогда не знаешь — откуда они взялись и где умерли. Но древние короли давно умерли, а жизнь идет.

— Так почему бы вам не послать в эти земли отряд рыцарей и копейщиков? Если олкенов так мало, то можно просто э-э… вежливо поросить, чтобы они признали вас, как своего правителя, а свои земли — частью Силингии?

— Увы, не все так просто, — покачал головой герцог. — Во-первых, мои предки дали клятву, что ни один воин не ступит сапогом на священную землю олкенов. А во-вторых, свое согласие на мою коронацию должна дать правительница олкенов — мертвая женщина.

— Мертвая женщина? — переспросил я. Опять мертвецы? И что, какие-нибудь некроманты подняли из могилки покойницу и заставили ее править целым народом? Вот я и говорю — маги, все-таки, изрядные сволочи.

— Мертвая — она только именуется, а на самом деле вполне живая, — успокоил меня герцог. — Мертвая Женщина — это вроде титула у олкенов. — Но потом снова растревожил: — Мертвая, потому что она живет на земле лишь телом, а ее душа — в царстве духов.

— М-да, — протянул я. — Значит, я должен как-то проникнуть в мир духов, и уговорить Мертвую Женщину дать согласие на коронацию? А зачем вам ее согласие?

— Все дело в том, что Мертвая Женщина — это моя жена.

Глава семнадцатая Тайны истории