Директива 22

– Брата! Но он сам дурак! Будь я там, я бы ему сразу сказала – не смей варежку раззевать на Кинслеера. Самого Кинслеера! Подумать только, он посмел свой пистолет на него наставить, дебила кусок! Да сама бы его прибила!

Я сочувственно киваю, про себя потешаясь над ситуацией.

Я бы мог предположить, что девица врет или пытается добраться до Кинслеера с целью жестокой, но справедливой мести или добычи информации… но она звучала совершенно искренне. Вот такая она: увидела в новостях красивого парня, вбила себе в голову и вперед. На такое временное слабоумие способны даже самые умные люди, что уж говорить о девочках двадцати неполных лет?

– Так чего вы хотите, Эйрика? – спрашиваю я, и в голове у меня начинает оформляться смутная идея.

– Ооо, я хочу, так хочу с ним познакомиться! – умоляюще сложила руки она, и Дип зашипела чуть громче, как испорченный сифон. – Пожалуйста!

– Я могу подсказать время, когда он выходит с работы, – говорю я. – Хотя, погодите. Эйрика, а ребята, которые работают с вашим братом, или сам ваш брат вам, случайно, никакой компьютерной техники не оставляли?

– А зачем?.. – начинает она, осекается, вспоминая, и радостно подпрыгивает, да так, что ее волнующий бюст колыхается еще пару раз после. – Есть! Какую-то штуку привезли и включили, год назад, может. Я про нее и забыла! Стоит себе в гардеробной. А что?

– Вы можете очень помочь нам в расследовании. Помочь Кинслееру в расследовании, – поправляю сам себя я. – И познакомиться с ним.

– Оооо! – восторженно потянула она. – Ооо! Конечно, конечно, я готова помочь! А что надо делать?

– Пойти в Управление сейчас и сказать, что у Вас есть важные сведения для расследования, которое ведет Кинслеер, – объясняю я. – Сказать, что говорить будете только с ним. И, когда он придет с совещания, рассказать ему о штуке, которая стоит у вас в гардеробной.

– О, – она обернулась на Управление, резко теряя к нам интерес. – Я тогда сейчас же туда побегу! Спасибочки!

Когда она, сверкая длинными ногами, усвистала в сторону Управления, Дип с шумом выпустила воздух из легких.

– А что? – невинно спрашиваю я. – Вы же не встречаетесь. А девушка такая симпатичная.

Дип молча и жестоко дернула меня за кончик уха, и я, к ее огромному удовольствию, даже вскрикиваю и дергаюсь, специально для того, чтобы ей было приятно.

Впрочем, несколько минут спустя Дип оттаяла достаточно, чтобы спросить:

– Думаешь, у нее там один из этих серверов?

– Думаю, да. И это огромная удача, если так. Потому что просто так обыскивать подряд все квартиры всех друзей и знакомых сотрудников этой конторы и друзей и знакомых друзей и знакомых и так далее нам просто никто не даст. Тем более, что эта зацепка уже толком не имеет отношения к кражам и их статусу угрозы нацбезопасности.

– То есть, это в самом деле может быть полезно, а я дура, да?

– Ты не дура, – не соглашаюсь я. – Но, если там в самом деле сервер, и она нам сама его выдаст – у нас будет изрядный кусок ключика к этому Внутримиру. Это было бы чистое везение.

Дип попыхтела еще немного и тяжело вздохнула, глядя в окно флаера.

– Так говоришь, не встречаетесь? Но хотелось бы?

– Ой, да иди ты в задницу! Или про «Соджорн» читать. Там, в заднице.

Я отворачиваюсь от нее, тоже, демонстративно закрываю глаза и погружаюсь в глубокую медитацию. В обидки таким нехитрым образом я вполне могу играть вплоть до приезда – мне уж точно не надоест.

Все тот же небольшой офис встретил нас искренним недоумением секретаря.

– Господин Думар сейчас не в офисе. Я, к сожалению, не знаю, когда он будет. Могу принять от вас сообщение для него.

– Вы знакомы с его планами? Где он должен быть сейчас?

– Это закрытая информация.

– А мы расследуем дело, касающееся национальной безопасности, – тут же начала давить Дипика. – Директива 22, знаете такую? Мне вас арестовать за препятствие следствию?

– Он… он предупредил, что будет на встрече с партнерами. Но не сказал где, и когда его ждать обратно.

Дип критически сощурилась и перевела взгляд на меня.

– Будем отслеживать по номеру комма?

Я покачал головой.

– А господин Дональдсон на месте? – спрашиваю я.

– О, да, он есть. Он всегда есть.

– Можем мы пообщаться с ним в вашей переговорной?

– Конечно, – с облегчением согласился секретарь.

– Зачем тебе этот… Дональдс?

– Он боится своего босса сильнее, чем тюрьмы, – я выбираю себе место так, чтобы с камеры слежения нельзя было разобрать мои слова по губам, и поворачиваю стул для Дональдса так, чтобы обезопасить и его. После чего включаю генератор и глушилку, чтобы создать белый шум на вероятных подслушивающих устройствах.

– Д-добрый ддд-день, – поздоровался наш старый знакомец, присаживаясь на самый край дорогого кресла. – А…г-го-сподина Д-думара нет.

– А мы в курсе, Стив, – киваю ему я. – Мы хотели поговорить именно с вами.

– С-со мной? – Дональдс сделал страшные глаза. – Но что я могу знать?

– Думаю, намного больше, чем вы сами считаете, – уверенно говорю я. – Во-первых, если босс спросит нас о чем мы разговаривали, в ваших интересах сказать, что мы снова обсуждали вопрос проведенной Вами трансзакции. Вы меня понимаете?