Директива: Сохранить! (СИ)

— Спустить атмосферу с палубы три дробь пять. — Не хватало ещё, чтобы там что-то сдетонировало. — Сообщить прикрывающим нас звеньям о том, что огневой поддержки больше нет. Операторам уцелевших расчётов — немедленно покинуть пост и оттянуться к мостику! Сразу после этого разгерметизировать все орудийные палубы, начать подготовку к эвакуации!..

Орудия гибнущего фрегата замолчали спустя десять секунд, а через половину минуты прорвавшиеся бомбардировщики Альянса Ззод оставили на месте ещё недавно огрызавшихся орудийных башен уродливые рваные кратера, довершив превращение боевого корабля в беззащитный брусок металла, выживание которого теперь зависело лишь от пилотов истребителей и перехватчиков. Те в очередной раз схватились с наседающим противником насмерть, пытаясь нарушить планы противника и сохранить жизни товарищей, но на данный момент исход этой схватки предсказать было невозможно.

«Форгон», не по своей воле оказавшийся в одном из очагов жестокой битвы, никак не мог его покинуть, хоть и прилагал для этого все возможные и невозможные усилия. Пилоты врага твёрдо вознамерились уничтожить все корабли, оказывающие противодействие их тактике с нарушением сообщения между кораблями имперцев, а фрегат РЭБ относился именно к таким, до сих пор координируя союзные звездолёты в обход активной работы постановщиков помех. Пусть практически всё навесное оборудование и было уничтожено, «Форгон» всё ещё что-то мог.

Мог — и делал, даже грозя вот-вот превратиться в безжизненный кусок металла.

— Приготовиться к удару! — Не испуганный, но с какими-то нотками отчаяния крик одного из офицеров раздался очень вовремя, ровно за несколько секунд до того, как корабль сотряс невероятной силы взрыв. Капитан хоть и был готов к подобному, но устоял только благодаря ненавистным поручням: повис на них, приложившись животом, но не оторвал взгляда от окружающих его голографических схем, запестревших красным. Бомбардировщики доделали своё чёрное дело, уничтожив торпедами или самими собой дюзы фрегата.

Больше хода у корабля не было, и рассчитывать можно было лишь на уже набранное ускорение, да маневровые, которым досталось не столь сильно.

— Ти, варианты по ремонту ходовой?

— Уточняю у инженерного крыла, капитан. — Поднял голову офицер, вокруг которого непрерывно мелькали всё новые и новые графики, изображения и схемы. — Нужно время. Аварийные линии питания уцелели, но, возможно, их уже просто не к чему тянуть.

Капитан поджал губы и кивнул, задумчиво постукивая пальцами по перилам своего рабочего места.

— Что с маневровыми? Скорректировать курс сможем?

— Ограниченно сможем, капитан. Но нас… — Корабль снова тряхнуло. — … так просто не отпустят!

Одновременно с тем капитан увидел сигнал о входящем вызове наивысшего приоритета, который был тут же автоматически принят.

— Капитан Шейл. — Голограмма имперского коммодора слегка подрагивала, но благодаря тому, что флагман третьей группы находился в зоне прямой видимости, передача информации по оптической беспроводной связи работала как часы. — Ваш корабль способен к манёвру?

— Ограниченно, коммодор. Только маневровые, хода у нас нет. — Тут же кивнул мужчина, с надеждой глядя на немолодого, прославленного ветерана, лично вышедшего на связь.

— Сделайте всё для того, чтобы пройти по переданной вам траектории или максимально близко к ней. Только так мы сможем вас прикрыть. Действуйте немедленно, капитан!

— Так точно, коммодор! — Мужчина отдал честь, и связь тут же прервалась: времени у старшего офицера не было, так что на лишнюю болтовню он не разменивался. Но даже так надежда, теплившаяся в борющихся за свой корабль офицерах, вспыхнула с новой силой, и они все принялись за работу, в точности исполняя каждый приказ своего капитана. — Следуем обозначенному курсу, коррективы — корпус на сорок два градуса по оси, подставим врагу брюхо. Силовые линии второго и третьего порядка — отключить. Инженерной бригаде прибыть на мостик, всему экипажу, не задействованному на местах — аналогичный приказ! Скафы в автономный режим! Корме сейчас изрядно достанется, и в тыл мы, возможно, долетим не одним куском…

Опасения капитана были не излишни, так как после подрыва ангара по левому борту целостность корпуса была серьёзно нарушена. Ещё и бомберы противника, эти чёртовы фанатики-самоубийцы, целенаправленно били в обнажившееся нутро фрегата, где едва живые щиты просто не работали: от проекторов в этом кратере не осталось даже напоминания. Чудо, что до сих пор необычайно живучий, — хоть и с неуместной капитанской тумбочкой на мостике! — фрегат, сошедший со стапелей полгода назад, не раскололся надвое.