Галл хмыкнул то ли недовольно, то ли раздражённо. Что ни говори, а то, как вели бой силы Альянса, не походило на общепринятые флотские тактики известных крупных полюсов сил галактики. Даже «суровой машинной беспощадностью» здесь и не пахло, ибо вместо рациональных и логичных решений противник принимал порой абсурдные и самоубийственные, но регулярно приносящие шокирующие результаты. Истребитель-самоубийца, удачно пролетевший в ангар линкора и повредивший силовые линии; бомбер, каким-то чудом преодолевающий зенитный огонь, попадающий в «окно» перестройки щитов и пробивающий броню вплоть до надёжно укрытого мостика; пилоты-абордажники, высаживающиеся на небольших кораблях и лишающие их боеспособности…
Даже Хирако и Галл, те ещё ценители необычных решений, считали этот подход слишком хаотичным и ненадёжным. Прогнозы? Планы? Всё это становилось практически бессмысленным там, где противник мог как самоаннигилироваться на конкретном участке космического боя превосходящим числом, так и свершить невозможное безумно малыми силами.
Собственно, сражение в системе Табакко-Прайм-Ноль потому и рассматривалось широким составом, включающим в себя старших офицеров флагмана и наиболее опытных капитанов прочих судов: Центр Синхронизации через Терезу просто попросил коммодоров собрать мнение органиков, дабы его можно было использовать для дальнейшего углублённого анализа. Новый противник появился слишком неожиданно, и являлся настолько слабопредсказуемым, что самые совершенные алгоритмы прогнозирования не могли похвастаться приемлемыми результатами.
Органики же обладали особым, — на фоне машинного разума, — типом мышления, что позволяло извлечь из их выводов нечто, способное на порядки уменьшить необходимое для вычислений время. Выводы-в-обход-расчётов использовались Центром Синхронизации ранее, но сейчас этот инструмент, вероятно, стал ещё более актуальным и эффективным.
Потому что подобного органического хаоса Каюрри прежде встречали лишь в отношении детского поведения, но даже там имел место быть господствующий инстинкт — самосохранение каждой отдельной особи в меру понимания оной механизмов работы окружающего мира.
Хирако знал об этой необходимости. О ней знал и Галл. Но при всём при этом их мысли практически сразу сорвались с обсуждения непосредственно боя, и до сих пор не вернулись в изначальное русло. Потому что увиденное подвесило над судьбами ставшего для них очень важным мира Дамоклов меч, и естество обоих коммодоров стремилось к тому, чтобы от этого меча как-нибудь избавиться.
— Это приемлемо. Хоть какое-то занятие лучше никакого. — Ко’норди фыркнул, качнув головой.
До этого момента он в стремлении занять время чем-то полезным лично осматривал корабли флота, отмечая для себя повреждения каждого из них и просматривая записи того, как эти повреждения были получены. Где было нужно, он организовывал экипажам профилактический втык, популярно разъясняя всю широту допущенных ими ошибок. В особо редких случаях просто хвалил, видя, что от гибели корабль спасла лишь безошибочно выполняемая экипажем работа и, конечно же, весьма ощутимое содействие бортовых систем и связывающей весь флот координационной сети. Но теперь, с появлением реальной задачи и нового вызова, он загорелся желанием подготовиться ко встрече с очень опасным врагом, появление которого уже всколыхнуло все окрестные сектора, а в будущем грозило вообще перевернуть их вверх дном.
— Но сначала мы всё-таки займёмся тем, о чём нас попросил Лорд Про. — Перед офицерами о Центре Синхронизации Хирако, естественно, лишний раз не говорил. — Выделим на это дело ещё пару-тройку часов. После — отбой, а с «утра» продолжим с новыми силами и без лишних мыслей в голове. Вопросы?
Вопросов не поступило, и совещательный зал, после непродолжительной паузы, наполнился разговорами: жёсткой дисциплиной тут и не пахло, так что сначала обсудить что-то между собой, а потом сообщить выводы, озвучить вопросы или предложения для каюррианских офицеров было делом самым что ни на есть обычным.
//
Продолжаем. Финал третьего Псиона попил кровушки, и собрался в нечто цельное я только сейчас.
Дальше прода будет значительно чаще ;)
Глава 10
Третий игрок
Совершенство готического стиля, воплощённое в металле там, где, казалось бы, не должно быть места для какой бы то ни было роскоши. Невообразимые по меркам космических кораблей масштабы внутреннего убранства. Искусные голограммы, исполняющие свою роль в деле имитации солнечного света и пейзажей за «окнами», диковинные скульптуры, вышколенные донельзя слуги из плоти и крови, а не стали и кремния…
И давящая, пропитывающая собой каждый кубический метр просторной залы на борту космического корабля тишина.