Директор

– Очень забавно, – проговорила Кэсси мелодичным низким голосом. Даже когда девушка не улыбалась, уголки ее рта были чуть-чуть вздернуты кверху, и казалось, что на ее губах постоянно играет лукавая усмешка.

– Что?

– Это очень забавно.

– Забавно? Чек? Я вас не понимаю.

– Нет. Не чек. Ваш визит. Вот что забавно.

– Да?

– Вы словно от меня откупаетесь.

– Откупаюсь? Ни в коем случае! Просто мы допустили досадный промах. Мы не должны были отпускать вашего отца без этих денег, причитавшихся ему по праву. Неудивительно, что он был на нас так зол. Ведь он очень долго работал на «Стрэттоне» и заслужил самого доброго отношения.

– Это весьма крупная сумма…

– Но ведь он проработал у нас тридцать шесть лет. Именно эти деньги ему и полагались. Может, не по закону, но по совести – безусловно.

– По совести? Выходит, вы чувствуете себя виноватым? – теперь Кэсси не скрывала усмешки; при этом у нее было выражение глаз кошки, играющей с мышью.

– Не в этом дело. Я просто думаю, что мы должны вам помочь, – ответил Ник, все больше и больше чувствующий себя не в своей тарелке.

– Не знаю, как вы дошли до такой жизни, – пробормотала Кэсси.

«Пускай! – подумал Ник. – Пусть она смешает меня с грязью. Пусть она смешает с грязью „Стрэттон“. Пусть она выговорится. Может, ей полегчает. А может, полегчает и мне самому. Почему нет? Ведь я знал, на что иду, отправляясь сюда…»

– Я же Ник-Мясник!

– Бросьте! Я просто не понимаю, как вы можете жить, когда вас ненавидит почти весь город.

– У меня такая работа.

– Лучше такая, чем никакой.

– Не всегда.

– Пару лет назад вам, наверное, было лучше. Наверняка вас все обожали. Представляю, как вы купались в лучах собственной славы! И вот тебе на! Вы здесь!

– Не могу сказать, что для меня существует только чужое мнение… – неуверенно пробормотал Ник.

– Бросьте, – загадочно усмехнулась Кэсси. – Я же вижу, что вы очень страдаете, когда вас не любят.

– Извините, но мне пора.

– По-моему, я вас раздражаю, – сказала Кэсси. – И все-таки интересно, зачем такой явно не склонный к сентиментальности человек, как вы, явился сюда лично. Вы что, поувольняли всех рассыльных?

– Не знаю, – покачал головой Ник. – Наверное, я действительно за вас переживаю. У меня ведь тоже в прошлом году погибла жена.

– У вас есть дети? – Кэсси подняла на Ника карие глаза, в которых мелькнуло что-то похожее на боль.

– Двое. Мальчик и девочка.

– Сколько им?

– Джулии десять, а Лукасу шестнадцать.

– Потерять мать в их возрасте ужасно. Неужели чаша боли на пиршестве жизни не минует никого! – закатив глаза, пробормотала Кэсси.

– Мне пора на работу. Извините за беспокойство.

Внезапно у Кэсси подкосились ноги. Она сползла по стене на пол и растянулась бы на нем, если бы вовремя не оперлась на руку.

– О Господи! – простонала она.

– Вам плохо? – Ник наклонился над Кэсси.

Девушка поднесла вторую руку ко лбу и закрыла глаза. Ее полупрозрачная нежная кожа приобрела мертвенный оттенок.

– У меня от головы отлила кровь… Все поплыло перед глазами…

– Чем я могу вам помочь?

– Ничем. Мне просто надо посидеть… – еле заметно покачала головой Кэсси.

– Может, воды? – Ник опустился на колени рядом с девушкой, у которой был такой вид, словно она сейчас окончательно потеряет сознание и рухнет на пол.

– Не надо… – вновь покачала головой Кэсси. – Все в порядке…

– Нет. Сидите так. Сейчас я вам что-нибудь принесу.

– Не волнуйтесь, – прошептала Кэсси, закатив помутневшие глаза. – Со мной ничего не будет…

Однако Ник уже поднялся на ноги и прошел в кухню. Там он обнаружил раковину полную грязной посуды, а на кухонном столе – несколько картонных коробок из китайского ресторана. Оглядевшись по сторонам, Ник обнаружил электрическую плиту с чайником на конфорке. Судя по весу, чайник был пуст. Отодвинув тарелки в раковине, Ник налил в чайник воды. Некоторое время он не мог понять, какая ручка от какой конфорки. Наконец плита стала подавать признаки жизни.

– Вам нравится сычуаньская кухня?[34] – крикнул Ник.

Ответа не последовало.

– Эй, вы живы?

– Сычуаньская кухня довольно грубая, – раздался наконец слабый голос из прихожей. – Но в Фенвике всего пара китайских ресторанов. И оба довольно скверные… В Чикаго в десяти минутах ходьбы от моего дома китайских ресторанов штук шесть.

– Но я вижу, вы не гнушаетесь и нашим китайским рестораном.

– Он ближе всего к моему дому. А готовить мне в последнее время как-то нет настроения…

Кэсси появилась на пороге кухни. Она держалась за дверной косяк. У нее тряслись колени. Наконец она опустилась на хромированный кухонный стул с красным виниловым сиденьем рядом с кухонным столом.

Чайник стал закипать. Ник открыл допотопного вида холодильник, напомнивший ему вечно урчавшего монстра в родительском доме, но почти ничего в нем не обнаружил. Немного молока. Заткнутую пробкой полупустую бутылку австралийского вина. Штук пять яиц.

В самом углу холодильника он обнаружил остатки пармезана и пучок зеленого лука.

– У вас есть терка?

– Есть, если не шутите…

5

Ник поставил на стол перед Кэсси тарелку с омлетом и кружку чая. Он слишком поздно заметил, что кружка украшена старой эмблемой корпорации «Стрэттон».