Директория. Колчак. Интервенты

Более крупной ошибкой с моей стороны было предоставление формирования особой бригады с артиллерией и конницей начальнику моего штаба генералу Розанову. Эта бригада должна была составить личную охрану Директории – ее ближайшую вооруженную силу, которая должна была предшествовать переезду в избранную Директорией резиденцию. По тем временам это было необходимо, и я, к сожалению, несколько поздно понял, что достигнутое в Уфе соглашение надо было немедленно закреплять штыками и что ближайший и более опасный враг был не на фронте, в виде Красной армии, а рядом, под боком и в тылу – в том идейном разброде, анархичности всевозможных группировок, особенно военных, утративших всякое представление об общей дисциплине, необходимой жертвенности в бесконечно трудный в тех условиях первый организационный период.

Я положил в основу моей деятельности доверие. Действительность показала, что нужны были другие, более суровые меры.

Начальником формирующейся бригады был назначен лично мне известный по мировой войне полковник Г. Тогда очень храбрый и энергичный, он, видимо, утратил эти качества в непривычных суровых условиях революции. 700 отличных офицеров и солдат, казалось, были бы достаточно прочным кадром, и тем не менее дело подвигалось плохо. Розанов если пока определенно не мешал формированию, то, во всяком случае, не оказывал необходимого содействия.

Он, как оказалось потом, сразу же попал в орбиту влияния сторонников диктатуры и двоился между требованиями долга и мечтой о восстановлении порядка, сметенного революционной бурей.

Во всяком случае, состоявшийся затем переезд Директории в Омск охранялся лишь небольшим личным конвоем; бригада была в процессе формирования.

Выбор столицы. Дорога. Приезд в Омск

Пребывание Директории и Уфе становилось совершенно нецелесообразным. Успехи красных на самарском направлении все более и более усиливали возможность непосредственной угрозы и Уфе. В ней не было ни достаточного контингента людей для создания необходимого делового аппарата, ни необходимых помещений, а главное, пребывание в Уфе совершенно отрывало Директорию от Сибири, которая в создавшихся условиях являлась единственным и всесторонним резервом для борьбы.

Выбирать приходилось из трех пунктов: Челябинск, Екатеринбург и Омск. Первый – Челябинск – быстро отпал: в нем размещались все сложные учреждения фронта и готовившийся к выходу на фронт целый армейский корпус.

Омск был очень далеко от фронта. Переезд туда Директории являлся как бы отрывом от Европейской России, суживал влияние Директории до сибирского масштаба, где пока еще было свое Сибирское правительство, отношение которого к Директории уже достаточно определилось.

Симпатии Авксентьева и Зензинова склонялись к Екатеринбургу. Город этот хотя и был близок к фронту, но он представлял большие удобства в смысле размещения. В нем можно было найти и достаточное число работников. Настойчиво приглашало Директорию в Екатеринбург и местное Уральское областное правительство, измученное распорядками местного представителя фронта генерала Голицына. Член правительства Л.А. Кроль получил указание подготовить необходимые помещения. Вопрос был почти предрешен.

В это время было получено и представление Сибирского правительства, также настойчиво приглашавшего Директорию в Омск, при этом В.В. Сапожников выдвинул, оказавшуюся столь пагубной, мысль об использовании Сибирского совета министров как готового уже делового аппарата для Директории. Уклон в сторону Омска усилился после заявления приглашенного на одно из совещаний генерала Сырового, что при создавшихся на фронте условиях он не может гарантировать не только безопасность Екатеринбурга, но и не исключает возможности его оставления.

Пессимизм Сырового имел источником неприятные осложнения, начавшиеся в чешских войсках в районе Самары.

Я лично не считал это заявление достаточным для отказа от Екатеринбурга и исходил из другого соображения – главный враг Директории был все-таки Омск, надо было вплотную подойти к нему и так или иначе обезвредить его или окончательно убедиться, что Директория в наличном ее составе действительно не более как «досадное осложнение». Большое сомнение возникало у меня и в отношении возможности быстрого создания делового аппарата, а без него Директория только бесполезно тратила время на заседания. Вопрос об Екатеринбурге был пересмотрен, и большинство высказалось за Омск.

Дальнейший ход событий привожу по сохранившимся страницам моего дневника.

Уфа, 3 октября

Заседание Директории Доклад прибывшего из Омска товарища министра финансов Буяновского по вопросу о переходе Временного Всероссийского правительства в Омск. Просят. Положение Сибирского правительства, видимо, сильно поколебалось конфликтом с Областной думой. Последняя выделила исполком, чем, впрочем, и ограничилась ее активность⁵².