Дирижабль осатанел. Русский дада и «адские» поэмы

Воинственное счастие души
Не принимает ложности искусства.
Коль есть враги, беги, врагов души,
Коль есть любовь, скачи к объекту чувства.

Я прыг на лошадь, завожу мотор.
Он ан стучать и прыгать с лёгким ржаньем.
Вскачь пересекли мы души плато,
Снижаемся в долину между зданий.

И ан с разбега в тесное кафе!
Трещат посуда и пустые люди.
Конь бьёт хозяина рукой по голове,
Мнёт шинами, надутыми, как груди.

Живых вбирая чрез ноздрей насос,
В проход назад выбрасывает мёртвых.
Но Вы знак вопросительный на морду
Ему накидываете, как лассо.

Он бьётся, выпуская синий дым,
Он рвётся под шофёром молодым.

И как кузнечик прыгает огромный
К шестому этажу, где Вы живёте скромно.
МИ застывает на большом комоде
В летящей позе, по последней моде.

Берёшь Ты статуэтку на ладонь,
Но ах, увы! роняешь, не в огонь,

А лишь на твёрдый пол, на крепкий на пол.
Гребут осколки красны девы лапы.

Нас бросили в помойное ведро,
Но оное взорвалось, как ядро.

Мы вновь летим, искусству вопреки,
Со брега прыгаем, лови! любви реки,

Пока бензин дымящийся сей чувства
В лёд мрамора, полярный ветр искусства

Не обратит; чтоб конь, авто и я
На длинной площади Согласия

Недвижно встали, как для любопытства,
Для ванны солнечной иль просто из бесстыдства.

48. Шесть седьмых больше одной

В. Поплавскому