Дирижер

— Удобно. Еще варианты есть?

Санат делился информацией, не глядя на пляж. Сана тихо пересказывала для мужа.

— Справа от вас парочка средних лет на лежаках под зонтиком. Дама в закрытом красном купальнике и широкополой соломенной шляпе с алой лентой. Мужчина с усами, в очках, бегает глазками.

— Видим, — подтвердила Сана.

— Это дантист из Москвы. Живут в семьсот девятом. Дантист заглядывается на молодую блондинку из двести двадцатого номера. Дамочка не прочь пофлиртовать, она сейчас выходит из воды.

Антон оценил стройную загорелую девушку в откровенном купальнике и произнес с ухмылкой:

— Губа не дура.

Девушка в облипающем черном бикини прошла мимо дантиста, отряхивая мокрые волосы. Тот чуть не вывернул шею. Супруга заметила внимание муженька и двинула его локтем в бок. Мужчина закатил глаза, видимо, придирки жены были в семье нормой.

Санат продолжил:

— Деньги всегда у жены в дамской сумочке. Она женщина ревнивая, импульсивная, если дать сигнал, бросит всё и побежит, чтобы застукать неверного.

Антон понимающе улыбнулся и уточнил:

— Сколько у них?

— Рублей четыреста еще осталось.

Самородов понаблюдал, как уязвленный дантист тратит деньги в пляжном кафе, и решил:

— Займемся ими сегодня же.

Глава 4

Музыкальная программа в ресторане «Черный жемчуг» начиналась в семь вечера. Шаманов заранее облачился в концертный костюм, чтобы не толкаться в тесной гримерной, когда придут другие музыканты. В группе «Ночной шторм» он уже год. Попасть в коллектив помог случай и чуткий слух.

Прежний клавишник Юрий Купченко за пьяный дебош угодил на пятнадцать суток в милицию. Это произошло в день свадьбы сына секретаря горкома партии, которая отмечалась в «Черном жемчуге». Руководитель группы Сергей Коваль рвал и метал, в ожидании музыканта. Если они подведут Хозяина гостиницы, то вылетят с доходного места с волчьим билетом — группу не возьмут ни в одно приличное заведение на побережье.

На свадебно украшенной «чайке» подъехали молодожены. Известный телеведущий, приглашенный из столицы в качестве тамады, дал команду музыкантам. Коваль обреченно взял первый аккорд, бас-гитарист, трубач и ударник подхватили торжественный марш.

Телеведущий поморщился, ущербное звучание не соответствовало статусу мероприятия. Он шепнул что-то директору гостиницы, тот грозно зыркнул на музыкантов, и в этот момент у синтезатора появился Санат Шаманов.

Он расслышал ругань Коваля за километр от ресторана и примчался, чтобы предложить свои услуги. Объясняться было некогда, пальцы Саната пробежались по клавишам, придав мелодии необходимую сочность и объем. Опешившие музыканты несколько тактов молчали, но телеведущий одобрительно кивнул и поспешил к молодоженам.

Свадьба прошла как положено, весело и буйно. Музыканты выложились по полной. Поначалу Коваль решил, что Шаманов один из гостей, вызвавшийся им помочь. Но, выяснив, что парень ищет работу, и убедившись в его мастерстве, согласился, оставить музыканта на две недели, пока выпивохе Купченко вправляют мозги в изоляторе.

За это время новый клавишник успел поразить Коваля. Он сходу без репетиции мог сыграть любую мелодию, которую только что услышал по радио. Залихватски импровизировал, что особенно ценила подвыпившая публика. Впрочем, и Купченко, когда был трезв неплохо с этим справлялся.

Однако был у новенького особый дар, недоступный коллегам. В группе не было солистки, а шлягеры Аллы Пугачевой отдыхающие заказывали часто. Веселую песенку «Всё могут короли» еще модно было пропеть мужским голосом, но в исполнении любовной лирики приходилось отказывать и терять дополнительный парнас, так музыканты называли чаевые.

Как-то раз, когда побрякивающая золотыми украшениями заведующая универмагом в пьяной тоске заказала «Не отрекаются, любя», Коваль принялся извиняться, но Санат остановил его и заиграл вступление. Он исполнил песню примадонны каким-то особенным проникновенным голосом, ни чисто мужским и не поддельным женским, придав щемящей композиции неповторимый шарм. Расчувствовавшаяся дама осыпала певца купюрами. С тех пор репертуар группы расширился на все женские песни.

Худенький парень продемонстрировал еще один талант крайне востребованный в ресторане. Для заказной песни едва ли не главным является объявление: кто и для кого заказал композицию. Обычно послание ровным тоном озвучивал сам Коваль. Музыканты выступали с девятнадцати до двадцати трех часов и в конце каждого часа уходили в гримерку, чтобы выпить и закусить. В конце вечера Коваль часто хмелел и мог перепутать имена.

Шаманов, не употреблявший спиртное, однажды спас руководителя, который при объявлении песни гордого джигита Тамаза назвал Тамарой. Разгневанный гость с кулаками ринулся на Коваля. Быть беде, но вовремя вмешался Санат.

Не даром говорят — обезоруживающая улыбка — она помогает. Но Санат применил обезоруживающий голос. Меняя силу, высоту и тембр голоса, он мог передать слушателю любое настроение.