Дисгардиум. Угроза А-класса

Рекомендуемый уровень для прохождения: не ниже 5.

Штраф в случае отказа от задания: ваша репутация с городом Тристадом снизится до уровня «враждебность».

Вот теперь он искренне веселился. Я перевел взгляд с задания на советника, пытаясь понять, достаточно ли достоверно изобразил на лице недоумение.

— Вы ещё здесь? Идите и докажите свою полезность городу, Скиф!

Бездна, он не шутил! Я принял квест, и Уайтекер кивнул.

— Сколько у меня есть времени? — спросил я, лихорадочно думая, что единственный вариант — прокачаться на мобах, благо дубинка есть, и только потом идти в подвалы храма, пусть даже через месяц-два.

— Времени вполне достаточно, — благосклонно ответил он. — Более чем достаточно! Жду от вас результатов проверки завтра до конца рабочего дня. Ступайте!

Ступайте? Ступил я сегодня столько раз, что непонятно, как разгребать.

Глава 6. Проклятие и благословение

На пути от здания городского совета к храму я встретил Еву. Она вышла из таверны в новом платье новичка и крутила головой. Только увидев её, заметил мигающее уведомление чата: «Я вошла. Ты где?», и вспомнил, что оставил ей сообщение.

— Привет, Алекс! Мама попросила помочь ей с выбором новой мебели, только вышли из VR-магазина. Зашла сюда сразу, как увидела твоё сообщение. Что случилось? Зачем ты снова здесь?

Я коротко рассказал о родителях и их грядущем разводе, но она не смогла понять всей серьезности ситуации. Чтобы не терять время, я продолжил путь к храму, и мы общались на ходу.

— И ты так просто расстаешься с мечтой? Ведь ничего страшного не произошло. Их статус понизят после развода, но это же временно. К следующей аттестации они всё вернут и смогут оплатить тебе учебу!

— Это не так просто, Ева…

— Да почему?

— Понимаешь, они сильны в работе именно вместе. Слабые стороны одного перекрываются сильными другого. У папы крутые идеи, но воплотить их в жизнь без маминой любви к мелочам он не сможет. И так во многом, а значит, по отдельности им не восстановить статус.

— Так почему бы им просто не продолжить совместную работу?

— На оценку статуса это не повлияет, так как они перестанут быть семьей. Это уже корпоративные категории…

— Тогда зачем они вообще разводятся? — воскликнула Ева.

— Да кто их разберет? — я сглотнул внезапно подступивший комок, чувствуя, как щиплет в глазах. — Похоже, они дошли до стадии, когда жить вместе стало сложнее, чем работать раздельно.

— И ты вдруг решил, что нет другого выхода, кроме этой дурацкой игры? — воскликнула она. — Боже, скажи, что ты пошутил! Это же шутка, да?

— У меня пока нет других идей, я не знаю, как оплатить учебу. Если честно, я до сих пор не представляю, как буду жить без поддержки родителей… То есть, понимаю, что когда получу гражданство, мне в любом случае придется обходиться только собственными силами из-за этого закона… Но до двадцати одного года ещё куча времени!

— Закон об обязательной независимости от родительской опеки совершеннолетних граждан? Только вчера нам Грег про него рассказывал…

— Покорнейше прошу прощения! — Еву перебил трескучий голос.

Путь нам преградил городской пропойца Патрик — NPC или «непись», как называют всех неигровых персонажей, управляемых искусственным интеллектом. Его возраст сложно определить, но уровень относительно высок — двадцатый пятый. Это выше уровня городских стражников.

— Предоброго вам вечера, молодые люди! — он снял прохудившуюся дырявую шляпу.

— Добрый вечер, Патрик, — ответили мы в тон.

— Позвольте поинтересоваться, не располагаете ли вы лишним медяком, который скрасит мне этот серый вечер?

Мы покачали головами, а Ева ответила:

— Простите, Патрик, не располагаем.

— Точно? А ты? — он угрюмо вытаращился на меня. — Пошуруди в карманах, малой! Найди медяшечку дяде Патрику!

Пока он неприветливо буравил меня взглядом, я вспомнил, как непросто оказалось «Сноусторму» настоять на своём и сохранить в мире наличные деньги. Игроки требовали не создавать сложностей и дематериализовать игровую валюту, но корпорация уперлась, и мы теперь вынуждены были таскать монеты с собой. Хорошо хоть они оставили возможность брать из инвентаря именно столько, сколько нужно, не пересчитывая монеты поштучно.

— Нет денег, дядя Патрик! Всего доброго! — Я попрощался достаточно резко, потому что персонаж приставучий и если почувствует неуверенность, будет давить до последнего.

— Что ж, довольно прискорбно осознавать, что гости города зажали ничтожный медяк заслуженному гражданину Тристада! — он плюнул нам под ноги.

— Скорее, заслуженному пьянице, — вырвалось у меня.

— Что ты сказал, паршивец? — насупив брови, он двинулся вперед и навис надо мной. — Да ты хоть знаешь, с кем говоришь?

— С жалким пьянчугой-побирушкой?

Патрик набрал полную грудь воздуха, пожевал губами, собираясь что-то ответить, но потом… просто махнул рукой. И только когда мы с Евой переглянулись, удивленные его поведением, до меня донеслось: