DISHONORED: Возвращение Дауда

Он пытается вспомнить свое имя. Бесполезно. Он пытается вспомнить, сколько же ему лет, – он знает, что молод, и цепляется за это знание, хотя и потерял счет годам. Ему пятнадцать? Двадцать? Возможно, больше. Он не помнит, и чем больше напрягает память, тем больше забывает.

Теперь он видит, что над ним из-за оголовья алтаря склоняется мужчина. Потом мужчина отворачивается, и мальчик больше его не видит, но слышит шорох его одеяния и глухой звук шагов.

А затем раздается иной звук – скрежет металла о металл. Мужчина возвращается в виде черной тени, что загораживает не-небо. Тень движется, и мальчик видит, как что-то вспыхивает в руках мужчины, высоко занесенных над головой. Яркий бронзовый блеск. Внезапная вспышка пугает мальчика – он не ожидал увидеть здесь нечто подобного цвета.

Это нож с двумя длинными параллельными лезвиями, они сияют и отбрасывают всполохи света, который кажется потусторонним. Яркого света, который сначала белый, а потом превращается в оранжевый и красный. Будто нож медленно вращается перед гигантским костром… в то время как его неподвижно держит мужчина в плаще. Остальные – те, кто собрался вокруг алтаря и ступеней, – молчаливо ждут, повернув раструбы капюшонов к творящемуся жертвоприношению.

Мужчина, который сжимает Двудольный Нож, бормочет что-то, но мальчик не слышит его. Голову жертвы наполняет звук плачущего ветра. Страх внутри мальчика внезапно разбухает, и он чувствует себя так, будто падает в глубокий темный колодец. Кишки сводит, горло заливает горькая желчь, и он находит в себе силы сделать еще один рывок, будто это имеет какой-то смысл.

Но рваться бесполезно. Веревки крепко держат – так же, как и руки, сжимающие голову. Мальчика заставляют запрокинуть подбородок, и теперь он видит лицо мужчины, держащего нож. Лицо своего палача.

Затем он видит вспышку – похоже на молнию, хотя грома нет. Мальчик моргает, и слезы текут из-под век, а свет продолжает разгораться. Он не понимает, что это: свет Бездны, или его собственный бред, или это невозможное сияние исходит от ножа.

Мальчик кричит.

Культист вновь что-то бормочет, отводя чуть в сторону высоко занесенное оружие.

Затем нож опускается вниз, вспарывая шею мальчика. Его крик обрывается и сменяется свистящим бульканьем. Ноги жертвы дергаются, пальцы скребут по жесткой поверхности алтаря, которая быстро становится скользкой от крови. А потом он затихает. Мальчик лежит, уставившись на ничто в вышине, пока жизнь ускользает прочь.

Он умирает.

И рождается нечто ужасное.

ЧАСОВНЯ СЕСТЕР ОРДЕНА ОРАКУЛОВ,

БЭЙЛТОН, ГРИСТОЛЬ

14-й день месяца Песен, 1851 год

«Немало рассказывают о слепых сестрах ордена Оракулов, но на самом деле глаза их видят не хуже, чем ваши или мои. Тем не менее сестры тщатся обрести слепоту пред лицом легкомыслия и развлечений. Если же обстоятельства вынудят, сестры выйдут к нам с богато украшенными повязками на глазах. Именно таким способом они сохраняют «готовность видеть ясно».

– «ОБ ОРДЕНЕ ОРАКУЛОВ»

Дуглас Харвикл, историк

Клуатр Пророчества представлял собой большой круглый зал, расположенный в самом центре часовни сестер ордена Оракулов. Именно отсюда расходились семь крыльев здания. Ярко-белый камень, из которого были сложены стены клуатра, умело обтесали так, чтобы образовать комнату идеальной геометрической формы, а высокий сводчатый потолок создавал иллюзию, будто зал находится на открытом воздухе.

Вокруг центрального возвышения были расположены шесть прямоугольных плит из черного мрамора, собранные таким образом, чтобы плотно примыкать к стенам в арках клуатра. Перед пятью из них преклонили колени на черных подушках пять сестер в безупречных туниках бело-серебристого цвета с высоким воротом. Хотя глаза скрывались под красными церемониальными повязками, те служили скорее данью традиции и символической деталью одеяния, чем действительно выполняли ту функцию, для которой были изначально созданы. На самом деле каждая из сестер могла беспрепятственно сосредоточить внимание на девушке из ордена, что стояла на коленях на красной подушке в центре зала, на возвышении.

Рядом с шестой плитой находилась сестра, не похожая на остальных. Она была одета в длинную черно-красную тунику. Эта была Верховный Оракул Пелагия Фемида собственной персоной, и надо сказать, что ее присутствие на церемонии Пророчества было весьма редким событием. Но она находилась здесь с особой целью: к данному моменту сестры были на своих местах вот уже несколько часов, церемония проходила как подобает и именно так, как планировала Верховный Оракул.

И это было… скверно.