Снейп не социопат. Вот, например, «
«
Гермиона фыркнула. Возможно, Снейп все-таки склонен к социопатии, но ведь не болен! Это больше скверный характер. Чтобы быть социопатом, нужно попасть по всем пунктам, а Снейп выгоду от хорошего поведения знал, над животными не глумился, его угрозы почти никогда не перерастали в агрессию, а значит, он почти здоров. Она могла ненавидеть его и злиться! Если же Снейп на самом деле болен, то все его недостойное поведение перерастало в недостаток, справиться с которым он попросту не мог, даже если бы очень захотел.
Гермиона решила: пока есть хоть три доказательства, что Снейп не конченый социопат, она не будет считать его таковым. К тому же Министерство Снейпа оправдало, а следовательно, он не был фанатиком идеи чистоты крови! Министр магии Кингсли поспособствовал, что Снейпу вручили орден Мерлина и в качестве награды какую-то модную модель метлы. Нет-нет, он точно не социопат, а тест из журнала явно врал! Ну и что, что написал его Фрейст-Кутини? Даже гении ошибаются. Эвтаназия никак не связана с социопатией. Она здесь ни при чем. Признаться, сама Гермиона никогда не задумывалась об этом явлении, но и однозначно против не была. Так что вопрос, действительно, не в счет!
Как только со Снейпом стало понятнее, работа пошла продуктивнее. Хогсмид накрыло ливнем.
Ранним утром, ближе к половине пятого, когда небесная синева и туман никак не могли разделиться и порождали мистическую красоту, гулять в холодрыге которой не возникало желания, Грейнджер поставила точку и сладко зевнула. Одна глава исследования готова. Теперь нужно дождаться Драко, чтобы обсудить дальнейшие действия.
Гермиона прогнулась в спине, почувствовав тяжесть окаменевших мышц, и поняла, что если ляжет, то проспит до полудня, а потом целый день будет ощущать себя не лучше переспелых тыкв Хагрида. Спасти мог только животворящий эликсир. Главное — продержаться до вечера, а там хоть в восемь, хоть в семь лечь. Но зелья закончились. Грейнджер заварила кофе. Из кружки поднимался ароматный пар. Ее замерзшие ладони посильнее вцепились в теплый керамический сосуд. Стрелки часов подползали к пяти. В сладкой уличной дремоте кто-то тихо постучал. Могло показаться, что это последние капли дождя соскальзывают с крыши и бьются о подоконник. Тук-тук, тишина. Тук-тук, тишина. Тук-тук-тук-тук!