Диссонанс

Путешественник, принимая то или иное решение, создает переход из одного мира в другой, однако этот переход не может существовать продолжительное время. По этой причине только что образовавшаяся параллельная реальность вскоре вновь поглощается той, которая его породила. Данный феномен называется «транспозиция». Она может также происходить в тех случаях, когда в результате принятого решения образуется параллельный мир, звуковая частота которого сильно отличается от исходной.

Глава 1 «Структура и форма». Принципы и практика разделения, год пятый

– Где ты была вчера вечером? – поинтересовался Элиот, когда мы шли в школьный кафетерий. – Ты не получила мои сообщения?

– Извини. Я очень устала и быстро заснула, – ответила я, почувствовав укол вины.

Сначала я кое-что утаила от Элиота, а теперь мне пришлось солгать ему. Я увидела его сообщения только после того, как вернулась из Мира Пончиков, а к этому времени было уже слишком поздно, чтобы отвечать. К тому же Элиоту вряд ли понравилось бы то, что я успела нарушить правила, установленные для меня на период отстранения от занятий. Да еще ради того, чтобы устроить себе свидание с отражением Саймона…

На всякий случай я решила сменить тему разговора:

– А что было потом, после того как я вчера ушла?

Слово «ушла» было в данном случае не вполне точным, но звучало лучше, чем «после того как охранники Совета препроводили меня к месту отбытия наказания».

Элиот отвернулся, и я решила, что он, щадя меня, обо многом умалчивает.

– Да ничего особенного. Обычные занятия. Без тебя мне было скучно.

– Какую тему вы сейчас проходите? Анализируете пространственно-временные разрывы?

Я знала, что, если Элиот ответит, мне станет только хуже, но удержаться от вопроса не смогла.

– Ну да. Мы будем заниматься этим еще неделю или чуть больше. Шоу обещал, что скоро начнем изучать инверсию.

Я стиснула зубы и, помолчав немного, произнесла:

– Это нечестно. На протяжении ближайших шести месяцев я буду связана по рукам и ногам, занимаясь с Адди, а вы в это самое время – наслаждаться приключениями и узнавать много нового и интересного!

– Я всего-навсего будущий штурман, навигатор, – возразил Элиот – Новое и интересное, как и приключения, – больше по твоей части.

Я сердито сунула руки в карманы своей шерстяной кофты:

– Как думаешь, я смогу сдать экзамен? Боюсь провалить задания по работе в поле.

– В том, что касается работы в поле, Адди очень хороша, – признал Элиот. – Она в этом деле была первой в классе, разве не так?

– Да. Но ты же знаешь, какая она. Мы закопаемся в учебниках и пособиях. Ну я и влипла!

Элиот не стал со мной спорить.

– Необходимо выяснить, почему в твоем случае отраженный мир стал разрушаться с такой быстротой, – сказал он.

– Совет это не волнует. Там считают, что это из-за меня и что я сделала это нарочно. Если меня не исключили, то только по одной причине – Адди заявила, что я слишком тупа и потому не понимала, что делаю.

– И они приняли ее слова во внимание?

– Еще как, – вздохнула я. – И вот теперь она ответственная за мое обучение. Каждую неделю должна представлять отчеты о том, как у меня идут дела. Разве это нормально? Адди сдала меня, и она же теперь оценивает мои успехи.

– Подожди. – Элиот поправил пальцем очки и сел на один из стоящих в коридоре диванов. – Мне надо подумать.

Дожидаясь, пока он до чего-нибудь додумается, я принялась рассматривать внушительную коллекцию кубков, выставленную у дальней стены и собранную во многом благодаря баскетбольному таланту Саймона. Награды за победы в чемпионатах штата и других турнирах. За кубками, помещенными в стеклянный стенд, были выставлены фотографии команд, которые их завоевали, – это были группы высоких, широкоплечих молодых людей в ярко-синей спортивной форме и с серьезными, почти угрожающими лицами. В школе баскетбол был не просто игрой, а чем-то гораздо большим. Даже у Саймона на фото вид был торжественный и серьезный – пока вы не замечали иронично изогнутый уголок рта.

Я невольно вспомнила улыбку Саймона из отраженного мира, которую он подарил мне накануне вечером.

Элиот кашлянул, и я от неожиданности едва не подпрыгнула.

– Нам нужно доказать, что ты не виновата, – произнес он. – Если мы сумеем это сделать, Совету придется изменить решение по поводу твоего наказания. Они отменят его и вернут тебе право посещать занятия вместе со всеми.

В груди у меня затеплилась надежда. Но мне было хорошо известно, что надежда – слишком хрупкая и потому опасная вещь.