Диссоциации

Новые времена внесли коррективы не только в незыблемые постулаты уголовного кодекса, но и совершили переворот в сознании людей. Спортсмены, молодые качки, «быки», прошедшие тюремные университеты, строили отношения друг с другом в соответствии с законами рынка. Деньги, точнее их количество, становились доминантой поведения, мерилом дружбы, традиций, жизни. При поддержки воров старой школы (благо Глот родился в исторически криминальном районе Москвы – Сокольники, где авторитетных людей, готовых подставить плечо, было предостаточно) и руководствуясь нетленным произведением Марио Пьюзо, он быстро овладел искусством делать крышу коммерсантам и облагать налогом зарождавшееся тогда кооперативное движение. Его бригада входила тогда в состав «сокольнической братвы» и держала под контролем несколько коммерческих предприятий в Сокольниках.

Глот добавил себе вистов, когда отсидел «десятку» за убийство, но как поговаривали тогда, он взял на себя чужую вину, так как подельники были старше и могли получить вышак. Срок отмотал в Новокузнецке, где зарекомендовал себя с лучшей стороны перед братвой и перед администрацией. По возвращении упрочил свой авторитет и в 1998 году по инициативе московского вора Савоськи (Владимир Савоськин) получил крещение. Позднее, будучи в хороших отношениях с измайловским авторитетом Аксёном, в конце девяностых он и его группировка попала в «орбиту» влияния измайловской ПГ, более мощной и структурированной. В то время Захар и познакомился с Глотом, который помог ему, когда на его обменный пункт наехали «солнцевские» во главе со знаменитым Михасём. Позднее, отметив потенциал Захара, Глоту хватило ума не тупо получать «крышевые» с фирмы своего подопечного, а сделать его полноправным партнёром, позднее отдав ему в управление остатки былой «империи».

Сейчас Глот жил за городом, в престижном Кратове - живописном месте в двадцати километрах от Москвы, в своё время облюбованном товарищами по «цеху». На большом, порядка трёх гектаров, участке, огороженном внушительным кирпичным забором (прозванным в округе «кремлёвской стеной»), стоял огромный, несуразный домина, как будто по ошибке построенный какой-то заезжей бригадой шабашников. История постройки этого монстра следующая. Как только Глот приобрёл этот участок (по совету «авторитетных соседей»), ему пришлось на полгода отправиться в бега на солнечный Кипр, пока не уляжется кипеж.

Строительство он второпях поручил своему старому корешу, который после отсидки был у него типа управляющим поместьем. Тот, не получив чётких указаний, построил дом на свой вкус. Коттедж получился огромный по площади, но больше походил на что-то среднее между хрущёвской пятиэтажкой и лагерным бараком чем на загородный особняк.

По приезду Глот (сам имевший такое же отношение к золотому сечению Леонардо да Винчи, как и его водитель Фикса к эстетической косметологии), конечно, повозмущался, даже в сердцах сломал челюсть старому корешу, но потом смирился - не ломать же такую «красоту»?

Из дома сделали конюшня, а сам Глот поселился в гостевом домике, благо площадь в шестьсот квадратных метров это позволяла. На участке также были небольшое подсобное хозяйство, пасека и часовня.

Обслуживанием всего этого хозяйства занимались люди интеллигентные, имевшие за своими плечами не одну ходку, поэтому тем, кто впервые приезжал к Глоту, сначала казалось, что они попадали на территорию филиала какой-нибудь зоны, а судя по серьёзным татуировкам встречающего персонала, возможно даже строгого режима. Дело в том, что Глот, не смотря на «профессию» был довольно добрым дядькой и поэтому привечал у себя всех тех старых сидетельцев, которые всю жизнь привыкли ходить «под хозяином» и просто не представляли себя в обычной жизни («…Мне вчера дали свободу, что я с ней делать буду?») Здесь же были привычные правила игры, знакомые лица…

…Извилистая судьба Глота, как и у большинства обладателей воровской «короны», не принесла ему счастья. Криминальные деньги давали ему в своё время власть, но деньги без ума вещь не эффективная. Сегодня же деньги были там - где бизнес. Захар всегда ставил на бизнес, хотя соблазн переметнуться в другой лагерь особенно в девяностые был и у него (в то время каждый парень мечтал стать бандитом, а девушка – проституткой). Но он всегда был уверен в том, что относительный Бил Гейтс всегда будет в разы богаче относительного Аль Капоне…Вот и сейчас, он убеждался в своей правоте, глядя на жизнь своего старого знакомого, который за последние десять лет существенно растерял свой авторитет, который не мог понять, что давно наступили другие времена, где физическая сила ничего не значит, что на первый план вышел интеллект и что давно коммерсы и бандиты поменялись местами и уже последние стали в услужении у первых…