Дисциплина (СИ)

— А какие чувства вы испытываете к тому мужчине, который охапками вам цветы приносит?

— Приятельские и тоже тёплые.

«Она даже не спросила, какой мужчина, и откуда это мне известно».

— Вы с ним… тоже?

— Кажется, мы говорили о нас с тобой.

— Я решила! Мы с вами больше не будем вместе спать. Я и без того ненавижу себя за то, что пошла на это. Теперь у меня проблемы.

— Какие проблемы?

Она едва заметно забеспокоилась, хотя её выражение лица говорило, что я должна какой-нибудь бред сморозить.

— Летом я должна буду выйти замуж, а я уже с кем-то была близка.

— И что? В чём заключается проблема?

— Это недопустимо… Меня посчитают легкомысленной, а мои родители будут меня стыдиться.

— Тебе не кажется, что это какие-то давно устаревшие принципы?

— Я живу по ним, и вся моя семья так живёт. И вся моя деревня следует этим правилам.

— Анна, обратно я зашить тебя не смогу… — Анастасия Кирилловна рассмеялась. «Мне вот, вообще, не смешно. Посмотрела бы я на неё, окажись она в подобной ситуации». — Поэтому придётся смириться. На тебе ведь никак это не отразилось, и я всегда была аккуратна с тобой. Даже врач в больнице, в которую ты ездила, сказала, что я ювелир, — снова заливистый смех.

— Отвезите меня домой.

— Ты обиделась на меня? Прости, дурацкие шутки.

— Я не обиделась. Просто вы не можете понять моей проблемы. Потому что она моя, а я никто для вас.

***

Я проплакала всю ночь и всё утро. Папа был на работе и, к счастью, не видел, как меня развезло.

Сначала я хотела чего-нибудь выпить и поехать к директрисе, но в нашей квартире нет алкоголя. Потом я хотела рассказать Ромке про её мужчину, но это было бы слишком подло.

Потом я решила, что хочу быть отчислена из её школы.

«Пусть она сделает это. Пусть мой класс будет счастлив, что я, наконец-то, ушла. И пусть мама вернёт меня в Германию. Я согласна быть с Густавом. Мы давние друзья, и я попытаюсь ему объяснить, почему он не является моим первым…»

Комментарий к Восьмая часть

Если меня накрывает желание написать что-то, я просто делаю это и зачастую не перечитываю то, что написала. Если вы замечаете ошибки, пожалуйста, исправляйте, я это приветствую и тысяча благодарностей!

Надеюсь, выходные прошли классно ?)

========== Девятая часть ==========

Мой настрой по поводу вылета из школы сохранился до утра и был непоколебим. Если нужно, я всё сделаю для достижения цели, и использую все способы.

«Настя мне никто! Я не должна воспринимать её — как выбор своего сердца. Только не в этой жизни!»

Взяв самые острые ножницы, которые мама использовала для шитья, я обрезала свои длинные волосы. Если бы меня остановили, врезали бы по рукам и потрясли за плечи, я бы остановилась… Но я одна дома. Папа ещё на работе.

Сначала одна сторона, и с характерным хрустом копна волос падает на пол. Затем, вторая, и как же меня трясло в тот момент…

Волосы подстрижены неровно, пару сантиметров не достают до плеч. В какой-то момент, показалось, что мне нравится такая прическа. Шея стала более открытой.

Я надела джинсы и обычную, не особо выглаженную, футболку.

Взяла все свои накопленные деньги и пошла в школу. Пока шла, специально тянула время, чтобы прилично опоздать на урок. Ведь я явно одним выговором не отделаюсь.

Зашла в магазин через дорогу от школы, купила себе тёмно-фиолетовую помаду и карандаш для глаз. В школьном туалете я воспользовалась этой косметикой и пошла на урок геометрии. История стояла у нас вторым уроком, значит, нужно набираться смелости и вести себя как можно хуже.

На геометрию меня не пустили в класс, ведь я не на десять минут опоздала, а до звонка осталось минут пять или около.

Просидела на лавочке возле истории, всё равно одноклассники сюда придут.

Первым меня увидел Рома. Он увидел меня ещё в дверях, когда учительница приказным тоном сказала: «Закрой дверь с той стороны».

— Анна?! Ты что с собой сделала? Такое чувство, будто ты прямиком из борделя для несовершеннолетних. Ты что, из дома сбежала? — Ромка рассматривал меня, как восковую фигуру, обойдя со всех сторон. — Помада ещё такая дурацкая. Тебе бы больше пошла розовая, ты бледная и с такой тёмной как смерть выглядишь.

— Ром, она здесь?

— Кто?

— Анастасия Кирилловна.

— А где ей ещё быть? Я её утром видел, она на уборщицах отрывалась. Они где-то разлили воду, и Кирилловна чуть не упала. Я бы посмотрел на это, и на их месте разлил бы перед её кабинетом.

— Что?

— Ты не слышала меня что ли?

— Извини, я о другом думаю.

— А зачем она тебе сдалась? План придумала?

— Он в действии.

Со стороны мы с Ромкой напоминали мне Сида и Нэнси.

«Только отныне у каждого своя цель. Кто-то хочет вернуться в школу, а кто-то её покинуть».

— Так ты это с собой сделала, чтобы мне помочь? А как ты собралась действовать? Разве поможет тебе твой прикид?

— У меня другие планы. Прости, друг, пока не скажу… Да ты и сам всё увидишь.

Я села за последнюю парту, достала мобильник и начала без зазрения совести в него залипать. На столе нет ни учебников, ни тетрадей, хотя всё лежит у меня в сумке.