Дисциплина (СИ)

Я хотела бы, чтобы её мнение обо мне не строилось на том единственном инциденте, я хотела показаться лучше. А в конечном счете, опустилась ещё ниже.

Книга даже захватила меня… Это лучше, чем читать народную христианскую литературу, от которой меня воротит уже. Я живу по этим законам, зачем их ещё и читать каждый день?

В школьной программе у нас ужасные книги, в них сплошной разврат и богохульство. Но с другой стороны, это интересно написано.

Благодаря этим книгам, можно понимать — как живут или жили люди.

Я зачиталась и не услышала сразу, как пришли родители.

Они что-то весело обсуждали и были в приподнятом настроении.

Я не стала высовываться из комнаты, пусть думают, что я сплю.

Лёжа в постели, я стала думать о Кристине Даниловой.

«Может, мне стоит извиниться перед ней? Мы друг друга не поняли… Я не хотела обидеть её своим отказом. Она должна меня понять… И потом, у нас странно-сплочённый класс, а я одна.

Если в Германии быть одной это нормально, здесь, мне кажется, это нехорошо.

Анастасия Кирилловна говорила об этом же, а я не понимала зачем.

Стоит попробовать».

***

Утром, собираясь в школу, заметила, что мама уже в платье и смотрит на себя в зеркало. Куда это она так рано?

— Мам, доброе утро!

— Доброе, Анна! Мы не разбудили тебя? Вернулись непозволительно поздно.

— Не могли разбудить. Я ещё не спала.

— В самом деле? Что же ты делала?

— Читала.

— Что за произведение? Школьная программа?

— Нет. Книги из чемодана распаковала.

— Это полезная литература, молодец.

— А куда ты собираешься?

Мама строго взглянула на меня через зеркало:

— Анна! Сколько раз говорила, не спрашивай меня «куда».

— Далеко ты собираешься?

— Другое дело! Я собираюсь на работу. Буду теперь преподавать в хоре, в католическом храме.

— Здорово. На родном языке?

— Да! Это большая удача.

— Я очень рада, что всё так сложилось.

— Иди ко мне?! — мама вытянула руки мне навстречу и обняла меня, слегка покачивая в своих объятиях. — Спасибо, Анна. Пусть у тебя в школе тоже будет всё хорошо. Слушай Господа и своё сердце.

— Хорошо.

***

Всю следующую неделю я усердно училась.

В голове полнейшая каша: куча дополнительных занятий, по русскому языку всё ужасно сложно, и я отстаю.

С одноклассниками тоже не всё просто. При любом удобном случае они выставляют меня дурой или насмехаются.

Я перестала об этом говорить с родителями. Мне не хочется впутывать маму в это и уж тем более расстраивать.

«Разберусь во всём сама».

В пятницу у меня должно было быть дополнительное занятие по русскому, после уроков. Я прождала учителя полтора часа и задремала, сидя на подоконнике.

Пустеющие коридоры, тишина, послеобеденное время, слишком расслабляет.

Сквозь сон услышала цоканье каблуков и только подумала, что сейчас я открою глаза, буквально через тридцать секунд, как на моё плечо опустилось что-то тяжёлое.

Я моментально проснулась и спрыгнула с подоконника, оглядываясь по сторонам. Нарушитель моего покоя стоял напротив.

Это была Анастасия Кирилловна.

Она просто наблюдала за тем, как я суетилась.

Мне подумалось, что я проспала занятие, и она здесь, чтобы снова сделать мне замечание.

Так уж вышло, поэтому я вздрагиваю при виде её. Такое чувство, что если ученик пересекается с директором, значит, он крупно попал.

— Здравствуйте, Анна! Извините, что разбудила.

Мне стало очень неудобно.

— Здравствуйте. Я просто ждала преподавателя, и… я просто ждала.

— У вас дополнительные?

— Да.

— Какой предмет?

Я замолчала. «Если я скажу, получается подставлю учителя, который наверняка не специально прогулял занятие. Анастасия Кирилловна сама говорила не закладывать никого».

— Анна?! Вы слышите меня?

— Что? Да… Я не знаю.

Женщина посмотрела на меня так, будто ей только что плюнули в лицо. Позже я узнала, что она всегда так смотрит, когда её пытаются обмануть или запутать.

— Вы посещаете дополнительные и не имеете понятия, что именно посещаете? Вы уверены, что не ошиблись в выборе школы?

— Анастасия Кирилловна…

Она давила меня как насекомое. Теперь я понимаю, почему её все здесь боятся.

— Преподавательница по русскому ушла на больничный.

Я опустила глаза, упершись ими в её чёрные замшевые туфли на высоком каблуке.

— Идите за мной, Анна.

Я шла следом за ней, будто преступник. Невольно рассматривая эту женщину со спины. То, как она идёт, как машет рукой при этом, и как развеваются её волосы от лёгкого ветра.

Мне казалось, что она вовсе не такая строгая в жизни, как с учениками и преподавателями. В её лице периодически что-то проскакивало. Эти синие глаза странно на меня смотрели и тут же становились тяжелее, стоило мне встретиться с ними.

Мы подошли к её кабинету. Она открыла его, пропустила меня первой и закрыла за собой дверь.

«Она повернула защёлку в дверной ручке, зачем? Чтобы никто больше не отвлекал?

Так в школе и без того, практически никого нет».

— Как учёба, Анна?

— Вроде, нормально…

— По всем дисциплинам успеваете?

Женщина налила себе стакан воды и достала какую-то таблетку из сумочки.

— Стараюсь. Русский пока буксует.

Я наблюдала, как она пыталась незаметно проглотить эту таблетку и запить водой. Её руки слегка подрагивали, и будто ей было трудно дышать.