Дитя бури

— Что ж, согласно тому сценарию, который вы изобразили, у нас нет выхода в другой мир. В вашем новом мире мы становимся рабами.

— По-вашему, это большая разница?

Я уставилась на один из мигающих факелов.

— Нет. Скорее всего, нет. Не знаю.

Он заставлял меня симпатизировать джентри, и мне это не нравилось.

Я снова повернулась к Дориану.

— Что же случилось потом? Неужели мне нужно пойти и прикончить этого короля Бурь?

— Увы, нет. Он уже мертв. — Дориан секунду следил за мной, словно оценивая, но зачем — непонятно. — Роланд Маркхэм убил его.

Я выпрямилась.

— Что?

— Вы этого не знали?

— Нет. Конечно нет. Я до сего дня даже ничего не слышала об этом короле Бурь.

Этот ответ поверг Дориана в меланхолию, но через мгновение к нему вернулось прежнее легкомыслие.

— Я просто поражен. Король Бурь — едва ли не самое громкое дело в карьере Роланда Маркхэма. Как вы могли не знать? Разве он не ваш отец?

— Отчим. Но именно он учил меня. — Я прокрутила информацию в голове. — Не знаю, почему Роланд ни разу не говорил мне об этом. Когда все случилось?

— Ну, примерно… тринадцать лет тому назад. Может, четырнадцать.

Примерно тогда Роланд стал натаскивать меня. Совпадение? Или угроза вторжения сил Мира Иного так испугала его, что он проигнорировал все желания моей матери?

Я молчала, и Дориан продолжил:

— Неудивительно, что у Роланда Маркхэма тут своя слава. Но кое-кто говорит, что по части убийств вы оставили его далеко позади.

— Жаль, что вы, ребята, считаете меня такой кровожадной мстительницей.

— Предубеждения работают в обе стороны.

— Да бросьте. В половине случаев я просто отсылаю их назад.

— Вы убили достаточно народа, чтобы запугать большинство из тех, кто был сегодня в главном зале.

— Но вы ведь не поэтому рассказываете мне свою историю?

— Совершенно верно. — Он подлил еще вина. — Вы отважны, Эжени Маркхэм. Да, отважны, сильны и красивы. Но ваши принципы и взгляды на мир — на оба мира — размыты. Вы не понимаете нас. Мы ведем себя так не от дурной природы. У нас есть на это причины.

— В точности как и у меня. Я убиваю не ради удовольствия.

— Что ж, я сам себе удивляюсь, но все же понял вашу точку зрения. Вы делаете все это из преданности своему виду, хотите защитить людей, видеть, что они живут лучшей жизнью.

— Сейчас вы скажете, что занимаетесь в точности тем же самым.

Он громко рассмеялся густым, мелодичным смехом.

— Не может быть! Эжени, неужели мы наконец-то пришли к взаимопониманию?

— Вы больше не зовете меня Одиллией, — заметила я, не реагируя на вопрос.

— Мы не на публике. Это не имеет значения.

— Как вам угодно. Итак, когда король Бурь собрал свои армии и союзников, вы были одним из них?

Легкомыслие Дориана испарилось.

— Да, был фактически одним из самых ярых союзников.

— Вы снова сделаете это, если представится случай?

— Ни секунды не сомневаясь. Я отдал бы все за то, чтобы увидеть его мечту исполненной. С тех пор как он погиб, пророчеств и предсказаний хоть отбавляй. Они нашептывают об иных возможностях, которые могут появиться в будущем. Все это я беру во внимание.

Я промолчала, потом спросила:

— О чем вы думаете?

— Пытаюсь решить, стоит ли мне нарушить обет гостеприимства и убить вас. — Хорошее настроение снова вернулось к Дориану. — Знали бы вы, как я рад, что вы остались на ночь. Я годами так не развлекался. Однако вы меня не убьете. По крайней мере, не сегодня, и пророчество тут ни при чем.

Я снова посмотрела на него, и улыбка внезапно появилась на моих губах.

— Да ну? Откуда столько уверенности?

— Потому что сейчас я сказал вам правду. Если бы я солгал, утверждая, что не заинтересован ни в человеческом мире, ни в исполнении замыслов короля Бурь, то вы не поверили бы мне. Сказав правду, я продлил себе жизнь еще на одну ночь. Может, я вам и не нравлюсь, но, думаю, своей честностью завоевал ваше уважение.

— Все может быть.

Я снова замолчала.

Судя по всему, Дориан никак не мог этого перенести.

— А теперь о чем думаете?

— О том, что вы кажетесь практически человеком.

Он наклонился ко мне немного ближе, чем нужно, чтобы я чувствовала себя комфортно.

— Я должен быть польщен или оскорблен?

Я издала легкий печальный смешок.

— Не знаю.

— У вас чудесная улыбка.

— Эй, не начинайте! Мне плевать и на вашу честность, и на свой мускусный запах.

Он откинулся назад в кресле.

— Как вам угодно.

Я все еще не могла переварить идею о глобальном вторжении.

— И что же, такое отношение к королю Бурь широко распространено? Остальные думают так же?

— Одни — да, другие — нет. Майвенн, королева Ивовых земель, убеждена в том, что он был исчадием ада. Она не присоединилась к нему и считала, что его план приведет нас к провалу. Другие сдались после поражения короля Бурь. Раз не вышло у него, значит, ни у кого не выйдет. Но третьи… что ж, многие еще лелеют его мечту. Включая короля Эзона.

Я вздохнула.

— Мы наконец-то перешли к делу.

— Ну, раз уж есть такая нужда. Итак, правильно ли я понимаю?.. Вы хотите забрать у него ту девушку.

— Да.

— Как же вы собираетесь это сделать? Со своими слугами и этим человеком?

— Да.

Тут Дориан замолчал.

— Послушайте, я знаю, что это безумие, но у меня нет выбора.